Эпидуральная анестезия при операции на печени

Кто не становился в тупик, пытаясь найти безопасный и в то же время надежный способ анестезии для операции больного с недостаточностью функции печени? Вопрос о выборе метода обезболивания возникает особенно остро, когда речь идет о больших операциях, течение и исход которых во многом зависят от дальнейших изменений функций печени под влиянием фармакологических средств и гипоксемии.

Положение усугубляется тем, что это обычно больные пожилого возраста, страдающие хронической интоксикацией и нарушением всех видов обмена. Несостоятельность антитоксической активности печени полностью распространяется и на средства обезболивания, большинство из которых разрушается или связывается в клетках этого органа. Поэтому сила, длительность действия, а следовательно, и токсичность таких веществ, как барбитураты, анальгетики, курареподобные средства, местные анестетики, увеличиваются пропорционально степени выраженности печеночной недостаточности.

С другой стороны любое фармакологическое воздействие отрицательно сказывается на функции больной печени. Не менее вредное влияние на клетки печени оказывает гипоксемия. Если к тому же учесть, что больные нередко страдают хроническим белковым голоданием, полигиповитаминозом, анемией с явлениями пониженной свертываемости крови (нарушение синтеза протромбина) и повышенной кровоточивостью, то легко себе представить трудности обезболивания у этих весьма неустойчивых больных.

В том случае, если недостаточность функции печени связана с циррозом, перечисленные выше симптомы дополняются портальной гипертонией, увеличением селезенки, асцитом, а также расстройствами общей циркуляции крови. Именно у таких больных ближайший послеоперационный период нередко осложняется печеночной комой, выведение из которой почти всегда оказывается безуспешным.

Степень нарушения функции печени, разумеется, может быть различной. Но уже малейшие признаки печеночной недостаточности должны настораживать анестезиолога. В ходе обезболивания операции и особенно после нее часто появляется скрытая недостаточность печени, а имевшаяся принимает угрожающие размеры. Представление об исходном состоянии функций печени складывается в результате оценки общего состояния больного и специальных проб. Последние, к сожалению, могут дать врачу лишь сугубо ориентировочные данные. К числу обязательных исследований относятся проба с сахарной нагрузкой (сахарная кривая), проба Квика — Пытеля, бромсульфалеиновая реакция. Нормальные показатели этих проб при наличии заболеваний печени в анамнезе или имеющихся клинических данных в его пользу (увеличенная, болезненная при пальпации печень, желтуха, отеки и т. п.) не должны служить поводом к чрезмерному оптимизму.

Все сказанное позволяет сформулировать те требования, которые предъявляются к обезболиванию у пациентов с патологией печени. В основном они сводятся к следующему:

1. Больные с патологией печени нуждаются в специальной подготовке, направленной на улучшение функций этого органа.

2. Обезболивание и премедикация ограничиваются применением веществ, обладающих наименьшей токсичностью в отношении печени.

3. Гипоксемия должна полностью исключаться.

4. Неустойчивость сердечно-сосудистой системы требует хорошей анестезии и своевременного возмещения кровопотери. При этом количество вливаемых жидкостей не должно превышать объема теряемой крови.

5. При операциях на органах живота дополнительным условием является расслабление передней брюшной стенки.

Подготовка больного. Независимо от избранного метода обезболивания специальная подготовка больного считается абсолютно необходимой. Высоко калорийная (3500 калорий), богатая углеводами, белками и витаминами диета должна содержать минимальное количество жиров. Для повышения устойчивости печени к наркозу и возможной гипоксемии важно пополнить гликогеновый резерв ее, который обычно понижен вследствие болезни. С этой целью на протяжении 5—7 дней перед операцией больной получает внутривенно по 40—50 мл 40% раствора глюкозы с инсулином (по 5 ед. на инъекцию), витаминами B1 и С. Особое значение мы придаем интенсивной терапии витамином B12 (до 1000 гамм в день), повышающим резистентность печени к наркотикам, гипоксии, нормализующим белковый, нуклеиновый обмен и регенерацию.

Известно, что печень является местом синтеза белков крови и важным регулятором белкового обмена вообще. Все нарушения этой функции ведут к гипопротеинемии и хронической интоксикации продуктами нарушенного белкового обмена. С этой точки зрения схему подготовки больного к наркозу важно дополнить включением пиридоксина (витамин В6 в дозе 1 мл 5% раствора в сутки) и фолиевой кислоты (по 20 мг 3 раза в день внутрь). Весьма целесообразно для улучшения функции печени и профилактики жировой дегенерации печеночных клеток назначение больным курса лечения метионином. Он повышает устойчивость печени к токсическому действию наркотиков и средств премедикации, ускоряет репаративные процессы в печени. Лечение метионином выгодно начать за 10—15 дней до операции и продолжить его в послеоперационном периоде. Вместо метионина может быть назначен холин-хлорид (20% раствор по 5 мл 3 раза в день внутрь). При проведении комплексной витаминотерапии использование гепалона (камполона) представляется излишним. В связи с нарушением синтеза протромбина больной печенью для нормализации белкового состава и повышения обычной сниженной свертываемости очень полезно повторное внутривенное переливание небольших доз (50—100 мл) свежей крови и плазмы. По этой же причине целесообразно парентеральное введение витамина К (викасол в дозе 3—5 мл 0,3% раствора).

Неопытного врача может смутить обилие препаратов, рекомендуемых для подготовки больного с патологией печени к наркозу и операции. Эти сомнения легко рассеять ссылкой на то, что все перечисленные средства являются нормальными метаболитами организма и практически не токсичны. Они приносят несомненную пользу у таких больных. Ничего лучшего пока фармакология предложить не может. Указанными мероприятиями врач не может ограничиваться, когда патологии печени сопутствует нарушение водно-электролитного обмена. Тщательная коррекция этих весьма частых нарушений должна проводиться до, во время и особенно после операции.

Мы не случайно уделили так много места предоперационной подготовке больного. Настойчивость анестезиолога в этом отношении всегда окупится. Можно без преувеличения сказать, что успех хирургического лечения по крайней мере наполовину зависит от того, насколько эффективными окажутся предпринятые меры.

При наличии инфекции в желчных путях больные подвергаются лечению антибиотиками. В послеоперационном периоде продолжается терапия с использованием всех перечисленных выше препаратов.

Премедикация. По понятным причинам анестезиолог нередко вынужден прибегать к простейшей премедикации (промедол и скополамин или атропин в обычных дозах). Применение производных фенотиазина опасно. Их следует избегать. Для усиления действия промедола можно воспользоваться метилдиазилом в дозе 2—5 мг.

Обезболивание. Выбор метода обезболивания у больных с патологией печени представляет большую задачу. При решении ее приходится исходить из характера и длительности операции, общего состояния больного и анестезиологических возможностей. Для малых операций вполне удовлетворительной оказывается местная анестезия. В связи с обычной гипотонией, ведущей к кислородному голоданию клеток печени, спинномозговая анестезия большинством авторов признается опасной. Напротив, перидуральное обезболивание на уровне между VII—VIII грудными позвонками и ниже не дает гипотонии и считается многими хирургами вполне приемлемым как у больных с сопутствующими заболеваниями печени, так и при операциях на желчных путях (Долиотти и Фольятти, 1957; Э. Д. Костин, 1961, и др.). Обширные вмешательства, требующие наркоза, выполняются под комбинированным обезболиванием.

Весьма распространенное мнение о значительном повышении токсичности барбитуратов при недостаточности печени и вредном влиянии их на этот орган в последнее время подвергнуто пересмотру. Прежде всего выяснилось, что при хорошей подготовке больного и осторожном применении барбитуратов ультракороткого действия (группа тиопентала) значительного удлинения наркоза не происходит. Во-вторых, эти агенты обладают меньшей токсичностью по отношению к печени, чем эфир и тем более флюотан.

В отличие от эфира и циклопропана, барбитураты не стимулируют симпато-адреналовую систему и не вызывают вследствие этого истощения гликогеновых резервов, играющих исключительно важную роль в жизнедеятельности печеночной клетки. При любом вредном воздействии на печень недостаточность функции этого органа проявляется лишь тогда, когда исчезает запас гликогена в клетках и повышается содержание сахара в крови.

М. О. Стернин (1960) с помощью гистохимической методики показал, что при эфирном наркозе обеднение клеток гликогеном происходит очень быстро. После 15-минутного эфирования животного в печеночных балках содержатся лишь единичные участки еще сохранившегося гликогена, причем он исчезает быстрее в периферических участках долек печени, которые находятся в худших по кровоснабжению условиях. Процесс гликогенолиза продолжается еще некоторое время после прекращения эфирного наркоза. К концу первых суток он достигает максимума.

В опытах М. О. Стернина количество гликогена в клетках печени после введения тиопентала (14—22,2 мг/кг) заметно не менялось. Аминазин в дозах 1,7—4 мг/кг, подобно эфиру, неизменно вызывал быстрое исчезновение гликогена из клеток печени. Профилактическое введение животным антигистаминных средств (димедрол в дозе 1 —1,2 мг/кг) за 15 минут до наркоза препятствовало гликогенолизу. М. О. Стернин (1960) получил также хорошие результаты, применяя для индукции и поддержания наркоза капельное введение в вену слабого раствора (0,2%) тиопентала с глюкозой (5%) при различных вмешательствах на желчных путях. Тем не менее мы считаем правилом ограничиваться минимальными дозами тиопентала (0,5 г), применяя его лишь для индукции. В этом случае анестезиологу нужно быть особенно щепетильным в отношении даже кратковременной гипоксемии и гипотонии. Поэтому введение больного в наркоз необходимо производить очень медленно, мало концентрированными растворами барбитуратов на фоне хорошей вентиляции легких кислородом.

Во избежание возможного критического падения артериального давления выгодно предварительно установить систему для вливаний в вену 5% раствора глюкозы с одним из вазопрессорных агентов (норадреналин, эфедрин, мезатон). Артериальное давление должно удерживаться на нормальном уровне. Этой же системой можно воспользоваться для инъекции тиопентала. После исчезновения роговичного рефлекса больной обездвиживается дитилином и интубируется. Важно помнить, что при нарушенной функции печени дитилин действует несколько дольше (низкий уровень ложной холинэстеразы плазмы), нежели в обычных условиях.

Поддержание наркоза обеспечивается закисью азота, фракционным или капельным введением слабого (0,2—0,5%) раствора тиопентала. Если операция кратковременна, можно вполне обойтись этим наркотиком. При использовании тиопентала нужно не забывать о том, что этот агент разрушается в основном в печени. Общая доза его не должна превышать 0,75 г, а инъекция производится медленно.

При больших и длительных вмешательствах поддержание наркоза можно осуществлять ингаляцией закиси азота с кислородом, причем основное внимание должно быть обращено на достаточное насыщение крови кислородом. Соотношением этих газов 2 : 1 и даже 1 : 1 в условиях управляемого дыхания удается поддерживать газообмен без явлений выраженной гипоксемии. Подавление избыточных рефлекторных реакций на операционную травму достигается медленным капельным введением 0,25% раствора новокаина или ксикаина в вену. Той же цели служит назначение одного из ганглиолитиков (гексоний, пентамин) с последующим капельным вливанием норадреналина для устранения излишней гипотонии. Хорошее впечатление оставляет поддержание наркоза циклопропаном в закрытой системе с активным поглощением углекислоты. Этот наркотик хорошо переносится больными и не лимитирует подачу кислорода. Он не без оснований считается наркотиком выбора у больных с патологией печени, подвергаемых большим операциям. Вся беда в том, что циклопропан малодоступен для наших анестезиологов.

Эфир не должен применяться у этой группы больных из-за прямого токсического влияния на паренхиму печени и его способности к гликогенолизу даже в том случае, если он подается в относительно малых концентрациях.

источник

Эпидуральная анестезия относится к разновидности регионарной анестезии с введением фармакологического препарата в позвоночник с помощью катетера. При этой анестезии медицинский препарат вводят в расположенный около нервных корешков участок.

В зависимости от вида применяемых препаратов с помощью эпидуральной анестезии можно достичь разных уровней обезболивания. При анальгезии достигается полная потеря болевых ощущений. Если отсутствует боль и пропадает чувствительность на определенном участке тела, то выполнена анестезия. С помощью других фармакологических препаратов достигается расслабление мышц, это приводит к миорелаксации.

Как и любой леченый метод, эпидуральная анестезия показания и противопоказания имеет одновременно. Хотя в последние десятилетия метод применяется для облегчения родов, как довольно безопасный и действенный. Но в то же время представляет собой вмешательство в организм, а это всегда чревато последствиями.

Спинномозговая жидкость каждого человека находится в позвоночном канале, который защищает специальная тугая оболочка, состоящая из соединительной материи. В этой оболочке находятся нервные окончания, которые начинаются в спинномозговой жидкости. Промежуток между плеврой спинного мозга и стенками самого канала позвоночника получил название эпидуральный, что в переводе означает «около, вне». Именно в этот участок и вспрыскивают фармакологический препарат, предназначенный для местного наркоза. Он служит для «замораживания» нервных окончаний, а сама манипуляция именуется «эпидуральной».

С каждым годом появляются улучшенные и более безопасные средства этого варианта наркоза, что предоставляет возможность медикам выбирать самый удачный медикамент для каждого индивидуального случая в практике.

Чаще других применяется непрерывный способ эпидуральной анестезии, при которой анестетик непрерывно вводится спинномозговое пространство. Таким образом достигается постоянный процесс снятия болевого синдрома, и такой вариант предполагает использование меньшего количества медицинского препарата.

Другим видом такого наркоза является периодическое применение эпидуральной анестезии. При данном типе обезболивания фармакологический препарат вводится пациенту лишь тогда, когда он в нем есть реальная потребность. Этот способ применяется, например, во время схваток при родах. Принято считать, что данный способ не очень приятный, так как его воздействие происходит волнообразно.

Кроме того, существует процесс эпидурального обезболивания по требованию самого пациента. В данном случае под руками больного размещается специальная кнопка и, в случае необходимости, он сам ее нажимает, вследствие чего в эпидуральную область попадает определенная доза медикамента.

В отдельных случаях применяют смесь анальгетиков с анестетиками. Это позволяет добиться нужного соотношения подвижности и чувствительности, но далеко не всегда гарантирует необходимый результат.

Медики выделяют современные препараты, которые сохраняют здравый ум и подвижность, но полностью купируют болевые ощущения. При применении таких медикаментов пациенты могут передвигаться. Эти препараты считаются оптимальными для родов, так как минимально вмешиваются в процесс, а дети рождаются в основном здоровыми.

Для точной пункции врач сначала прощупывает поясничные позвонки. Это самый главный этап, от которого зависит эффективность воздействия анестетика. Обычно препарат вводят между вторым и третьим, третьим и четвертым либо четвертым и пятым позвонками, которые располагаются в поясничном отделе.

Во время обезболивания пациентка должна все время разговаривать с акушерами о наличии схваток. Кроме того, необходимо сообщать анестезиологу обо всех происходящих в этот момент в организме переменах. Это может быть небольшой шум в ушах, приступы тошноты, металлический привкус во рту, онемение в районе челюсти и т. д.

Перед введением катетера кожу вокруг прокола тщательно дезинфицируют, после водят тонкую иглу, обезболивающую кожу и участок между позвонками. При введении возможно кратковременное чувство жжения. Затем в это же место вводят уже специальную иглу, которую проталкивают в эпидуральную область, но пациентка уже не испытывает боли. В момент продвижения иглы роженица должна оставаться неподвижной и спокойной. Когда игла дойдет до цели, шприц отсоединят и введут специальный пластиковый катетер.

После установки катетера происходит извлечение иглы. Чтобы удостовериться, что приспособление установлено правильно, вводят небольшое количество анестетика. Катетер, прикрепленный к плечу, будет оставаться до конца родовой деятельности. Анестезиолог крепит к нему противомикробный фильтр, к которому присоединяется автоматический дозатор в виде шприца.

Хотя манипуляция выглядит довольно сложной, она безболезненна.

Неприятные ощущения присутствуют в момент первого укола, боль начинает затихать через 5-15 минут.

В родах эпидуральная анестезия плюсы и минусы имеет одновременно. Широкое применение в акушерстве объясняется тем, что данный вид обезболивания считается наиболее безопасным для матери и малыша. Несмотря на это, есть и негативные моменты, о которых необходимо знать.

Показания к эпидуральной анестезии во время родовой деятельности следующие:

уменьшает проявления болевого синдрома во время схваток; предоставляет роженице возможность отдохнуть; понижает степень гормона адреналина в крови; при высоком артериальном давлении снижает его; лучший способ обезболивания при кесаревом сечении; дает возможность легче раскрыться шейке матки, облегчает потуги; лучше системного применения препарата Промедола.

Этот вид наркоза намного предпочтительнее общего типа. После рождения ребенка сразу можно приложить к материнской груди, восстановление женщины происходит быстрее.

Чем вредна эпидуральная анестезия для роженицы:

если был случайный прокол оболочки спинного мозга, у женщины наблюдаются длительные и сильные головные боли; может много месяцев после рождения младенца болеть спина; возможно понижение артериального давления, что потребует введения лекарственных средств внутривенным способом; может понадобиться применение гормона окситоцина (особенно, если беременная рожает впервые); есть риск, что понадобятся щипцы и вакуум-экстракция, а это чревато травматизмом новорожденного; если обезболивание проведено намного раньше срока и при первых родах, то существует высокая вероятность последующего кесарева сечения; обезболивание бывает в определенных частях тела; может повлечь задержку мочеиспускания после рождения малыша; у молодой матери может подняться температура до 39ºС из-за нарушений терморегуляции организма, сложно отбросить возможность инфицирования и скорее всего придется принимать антибиотики после родов; может усложнять течение потуг; есть риск возникновения зуда лица, шеи и груди; есть вероятность занесения инфекции при проколе и долгом применении катетера и развития септического менингита; возникновение гематомы вследствие повреждения сосудов; вероятность травмы спинного мозга из-за введения медикамента под давлением; риск аллергической реакции на лекарство для анестезии.

Негативные последствия для ребенка:

может потребоваться вентиляция легких в связи с дыхательными нарушениями; часто падает частота сердечных сокращений в связи с падением артериального давления у матери и понижением маточно-плацентарного кровотока; часто затрудняется сосание, нарушается моторика.

В современной медицине этот способ анестезии принято считать самым лучшим при операциях на нижних конечностях. При его применении можно достигнуть не только минимальной кровопотери, но и полностью ликвидировать болевые ощущения и расслабить мускулатуру.

Показания к эпидуральной анестезии могут быть следующего характера. Этот вид обезболивания абсолютно безопасен для почек, предстательной железы, мочеточников, мочевого пузыря и печени. Эпидуральная анестезия применяется для брюшной полости и органов таза. Из-за того, что данный способ обезболивания способствует сокращению гладкой мускулатуры желудочно-кишечного тракта, он широко применяется при хирургических операциях на желудке, селезенке, кишечнике и желчных протоках.

Эпидуральная анестезия показания к применению имеет при заболеваниях почек, пороках и других болезнях сердца и сахарном диабете.

Противопоказания к эпидуральной анестезии бывают двух вариантов: категорические и относительные.

К первой группе относятся:

туберкулезный спондилит и его осложнения; воспалительные процессы на коже спины; травматическое шоковое состояние; повышенная чувствительность организма к препаратам местного действия; патологии центральной нервной системы; деформация позвоночника тяжелой степени; нарушение процесса свертываемости крови; кишечная непроходимость и другие серьезные заболевания внутрибрюшной области.

Эпидуральная анестезия противопоказания относительного характера имеет в гораздо большем количестве. К ним относятся:

избыточный вес; неудовлетворительное общее состояние организма; патологические хронические болезни позвоночника; ранний возраст пациента; неврологические заболевания; резко выраженная гипотония и др.

Качество проведенной эпидуральной анестезии зависит от имеющихся патологий, от общего состояния здоровья пациента, от квалификации анестезиолога и от применяемого препарата. Осложнения после благополучного проведения данной манипуляции наблюдаются довольно редко: в одном случае из двадцати двух тысяч согласно медицинской статистике. А вот результат наркоза не удовлетворяет пациента гораздо чаще: в одном случае из двадцати.

В зависимости от локализации патологического процесса рекомендуются следующие уровни пункции эпидурального пространства:

— легкие, бронхи, средостение — ТIV — TVII;

— грудная клетка (костный остов) — TIV — TVI;

— желудок, двенадцатиперстная кишка — TV — ТIX;

— печень, желчный пузырь — TVI — TX;

— поджелудочная железа — TV — ТIХ;

— подвздошная кишка — ТIX — ТХI;

— слепая кишка, восходящая толстая — TVIII — ТХI;

— нисходящая толстая, сигмовидная кишка — ТX — LII

— прямая киша, промежность — ТXI — LII;

— почки, мочеточники — TXI — LII;

— предстательная железа — TXI — LII;

— матка, придатки, наружные половые органы — ТX — LII;

— тазобедренный сустав, верхняя треть бедра — ТXII — LIII;

— нижняя треть бедра, коленный сустав — LII — LIV;

— голень, голеностопный сустав — LII — LIV.

Рис. 10. Катетеризация эпидурального пространства (2 уровня).

Пункцию выполняют в положении больного сидя или лежа в зависимости от его состояния. При введении через катетер наркотических анальгетиков их исключают из схемы премедикации. У лиц с неустойчивой психикой и у детей пункцию целесообразно проводить под общим обезболиванием (кетамин и др.). В остальных случаях для безболезненного проведения процедуры достаточно местной инфильтрационной анестезии.

Рис. 11. Стандартный набор для катетеризации эпидурального пространства.

1 — игла Туохи; 2 — шприц 3 — эпидуральный катетер; 4 — заглушка для инъекционной иглы; 5 — клей цианакрилатный МК-2.

Пункция выполняется из срединного или бокового доступа (рис. 12); соответственно иглу продвигают между остистыми отростками позвонков либо латеральнее них на 1,5—2 см (рис. 13). О попадании иглы в эпидуральное пространство свидетельствует ощущение легкого провала и начало более свободного движения поршня (пузырек воздуха в шприце не деформируется).

Рис. 12. Доступы для пункции эпидурального пространства (средний и боковой).

Рис. 13. Этапы введения катетера в эпидуральное пространство (объяснение в тексте).

В этот момент продвижение иглы прекращают; убеждаются в отсутствии СМЖ в шприце при оттягивании поршня; далее шприц отсоединяют и через иглу на глубину 3—5 см проводят тонкий пластмассовый катетер. Иглу извлекают по катетеру; на место пункции наносят каплю стерильного цианакрилатного клея; катетер дополнительно продвигают вглубь на 0,5—0,7 см. Через несколько секунд клей полимеризируется, герметизируя пункционный канал. В заключение процедуры катетер осторожно, но тщательно фиксируют полоской липкого пластыря, а на конец катетера надевают иглу для инъекций и закрывают ее стерильной «заглушкой» (рис. 14).

Рис. 14. Фиксация эпидурального катетера.

При введении через катетер местноанестезирующего раствора также соблюдаются все правила асептики. Когда по ходу процедуры повреждают твердую мозговую оболочку, пункцию повторяют на уровне, расположенном на один позвонок ниже или выше прежней точки (в зависимости от намечаемого направления катетера). Двух-трехкратные попытки катетеризации, не сопровождающиеся успехом, предопределяют отказ от нее в пользу иного метода обезболивания.

Клинико-биохимический анализ адекватности сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии при операциях на органах верхнего отдела брюшной полости Мамедов Арзу Джавидович

Диссертация, — 480 руб., доставка 1-3 часа, с 10-19 (Московское время), кроме воскресенья

Автореферат — Бесплатно , доставка 10 минут , круглосуточно, без выходных и праздников

Мамедов Арзу Джавидович. Клинико-биохимический анализ адекватности сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии при операциях на органах верхнего отдела брюшной полости : диссертация. кандидата медицинских наук : 14.00.37 / Мамедов Арзу Джавидович; [Место защиты: ГОУВПО «Военно-медицинская академия»].- Санкт-Петербург, 2004.- 130 с.: ил.

Актуальность проблемы. Современная тенденция к расширению спектра оперативных методов лечения различных заболеваний повышает требования к методам анестезиологического пособия в первую очередь с точки зрения его — адекватности. Именно адекватная — интраоперационная анестезия является необходимым компонентом успешного протекания интра-и послеоперационного периода в комплексе лечения хирургических больных. При этом ослабление только тягостных психо-эмоциональных проявлений болевого синдрома как следствия операционной травмы является лишь одной из сторон адекватной анестезии. Современные средства и методы интраоперационной защиты должны обеспечивать нормальное функционирование всех механизмов жизнеобеспечения, иметь высокий уровень безопасности, а также способствовать восстановлению структурно-функциональной целостности органов и тканей, быть удобными и доступными в применении, гарантировать высокое «качество жизни» пациенту в послеоперационном периоде.

Среди различных методов интраоперационной защиты всё большее значение придаётся разновидностям проводниковой анестезии, основанным на подведении фармакологических средств непосредственно к мягкой, мозговой оболочке (интратекально) или подведении их к твёрдой мозговой оболочке (эпидурально). Спинальная анестезия характеризуется глубоким и длительным обезболиванием при введений препаратов в небольших дозах, значительно меньших, чем при иных способах их введения. Базовыми средствами для эпидуральной и субарахноидальной анестезии являются местные анестетики, которые обычно сочетаются с опиатными анальгетиками. Подобные комбинации весьма эффективны с точки зрения

Болеутоления, однако оценка влияния комбинации Этих средстВ на

>0С НАЦИОНАЛЬНАЯT «И&ЛМОТЕКА!

Иммунную систему, протеолитические каскадные системы крови, реакции оксидативного стресса, состояние симпатико-адреналовой системы и гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной системы в отношении нейровегетативной блокады требуют своей дальнейшей разработки. Кроме того, практически не исследованы изменения активности и ёмкости системы комплемента, сериновой протеолитической активности плазмы, ряда гуморальных иммунных систем как показателей степени адекватности анестезиологического обеспечения. Комбинированная спинально-эпидуральная анестезия при надлежащем исполнении выгодно отличается от полипрагматичных методов обшей анестезии по направленности и характеру рецепторного воздействия, а также по глубине воздействия на гомеостаз организма. Кроме опиатных анальгетиков большое внимание привлекают центральные адренопозитивные средства и, в первую очередь, клофелин, не обладающий негативными свойствами опиатов и опиоидов, и уже применявшийся при анестезиологическом обеспечении в том числе при спинальной анестезии (Игнатов Ю. Д., 1982; Кузнецова О. Ю. 1991; Takemori et at 1986; Maze, 1991).

Работа выполнена по государственной научно-технической программе (N госрегистрации 01930010446) в рамках отраслевой темы «Изыскание болеутоляющих средств и изучение механизмов их действия» по приоритетной НИР (шифр Д.03.001) СПбГМУ имени академика И. П.Павлова, отраслевой научно-исследовательской программе N 08 «Изучение патологии ССС, разработка современных медицинских технологий профилактики, диагностики и лечения больных с патологией системы кровообращения на 2001 — 2005 гг.»

Цель работы. Целью работы являлось сравнительное изучение сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии и комбинированной общей анестезии у пациентов при операциях на органах

Верхнего отдела брюшной полости. В связи с этим были поставлены следующие задачи:

Изучить влияние интраоперационной — сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии на клинические и биохимические показатели микрогемоциркуляции, состояние симпатико-адреналовой и гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной систем, данные специфического и неспецифического гуморального иммунитета, перекисное окисление липидов, общую протеолитическую активность плазмы при операциях на органах верхнего отдела брюшной полости/

Изучить влияние обшей анестезии на те же клинические и биохимические показатели организма больных при аналогичных операциях.

Сопоставить достоинства и недостатки сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии и обшей анестезии с позиций адекватности защиты наносимому оперативному воздействию.

Научная новизна полученных результатов. Впервые на случайной выборке общехирургических больных установлена высокая защитная эффективность сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии в отношении мультиферментной системы комплемента, исследовано влияние на показатели специфического гуморального иммунитета и секрецию иммунноглобулинов-классов А, М, G, Е и подклассов иммуноглобулина G: G», G2, G3, G4. Данная методика анестезии за счёт длительной афферентной и преганглионарной симпатической эфферентной блокады после однократного введения обусловливают выраженную и длительную анестезию, адекватную наносимому травмирующему воздействию. Одновременно клофелин потенцирует и удлиняет эффект сочетанной комбинированной спинально эпндуральной анестезии, способствует стабилизации показателей системной гемодинамики и нормализации нарушений нейрогуморальной системы. Показано, что сочетанная комбинированная спинально-эпидуральная

Анестезия предотвращает увеличение сериновой протеолитической активности плазмы как маркера катаболических процессов, возникающих при неадекватной интраоперационной анестезии. При субарахноидальном введении комбинации лидокаина и фентанила в сочетании с внутривенным введением клофелина и гипнотических доз оксибутирата натрия проявляется отчётливое потенцирование их эффектов, вследствие чего оптимальная анестезия достигается раньше и длиться существенно дольше, нежели при самостоятельном введении одного лидокаина. Показано, что при таком сочетании препаратов не происходит гиперактивации симпатико адреналовой и гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной систем, имеющих место при обшей анестезии, и связанных с этим расстройств микрогемоциркуляции, влекущих за собой феномен «ишемии-реперфузии» и реакции оксидативного стресса. Это повышает профиль безопасности метода интраоперационной анестезии.

Научно-практическое значение работы. Клинические наблюдения показали, что данная сочетанная комбинированная спинально-эпидуральная анестезия обеспечивает выраженную и длительную анестезию и препятствует проявлениям гиперсимпатикотонии, вызванной операционной травмой, у хирургических больных различного профиля, возраста и пола С учетом возможных негативных свойств фармакологической десимпатизации (утрата нервных влияний на сердечно-сосудистую систему), что ведёт к снижению фонового АД, необходимы меры по соответствующей гуморальной и волемической поддержке в интраоперационном периоде. В то же время доказано, что данная сочетанная комбинированная спинально-эпидуральная анестезия в этот период может рассматриваться в качестве универсального и безопасного метода адекватного метода анестезии при операциях на органах верхнего отдела брюшной полости у общехирургических больных.

Основные положения, выносимые на защиту.

Сочетанная комбинированная спинально-эпидуральная анестезия комбинацией лилокаина и фентанила, сочетающейся с внутривенным введением оксибутирата натрия и клофелина оказывает выраженное защитное действие в отношении гиперактивации симпатико-адреналовои и гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной систем, связанной с патологической афферентацией из области оперативного вмешательства.

Сочетанная комбинированная спинально-эпидуральная анестезия предотвращает, в сравнении с использованной многокомпонентной общей анестезией, снижение максимальной скорости лизиса, удлинение периода индукции и снижение гемолитической ёмкости комплемента — каскадной протеолитической системы комплемента, увеличение сериновой протеолитической активности плазмы и активацию процессов перекисного окисления липидов.

Умеренная артериальная гипотензия, развивающаяся при спинальной анестезии, является следствием фармакологической десимпатизации и надёжным признаком блокады симпато-адреналовой и гипоталамо-гипофизарно-адренокортикальной систем.

Апробация работы. Основные результаты исследования, доложены на ежегодной научной сессии Института экспериментальной медицины (СПб, 2000), Института фармакологии им. А. В.Вальдмана (СПб, 2001), VII и VIII Всероссийских съездах анестезиологов и реаниматологов (СПб, 2000, Омск, 2002), заседаниях Проблемной комиссии по фармакологии совместно — с кафедрой анестезиологии, реаниматологии и интенсивной терапии и кафедрой биохимии Санкт-Петербургского государственного медицинского университета имени академика И. П.Павлова (2002,2004).

Реализация результатов работы. Результаты исследований внедрены в клиническую практику факультетской и госпитальной хирургических клиник СПбГМУ им. акад. И. П.Павлова. Данные о сравнительной эффективности сочетанной комбинированной спинально-эпидуральной анестезии

Используются в учебном процессе на кафедре анестезиологии, реаниматологии и интенсивной терапии СПбГМУ им. акад. И. П.Павлова. ‘

Личный вклад соискателя. — более 80%. Основные материалы диссертации изложены в 5 опубликованных работах.

Объём и структура диссертации‘. Диссертация состоит из введения, шести глав, заключения, выводов, научно-практических рекомендаций, перечня внедрения результатов, исследования и библиографического указателя. Материал диссертации изложен на 138 страницах, содержит 8 таблиц и 3 рисунка. Список литературы включает 263 работы, в том числе 121 на русском языке и 142 на иностранных языках.

//prooperacii. ru/anestezija/epiduralnaya-anesteziya. html

//medbe. ru/esli bolit/anesteziya-i-obezbolivanie/prakticheskoe-primenenie-epiduralnoy-anestezii-i-analgezii-pri-boli-i-travmakh/

//www. dslib. net/anestezia/kliniko-biohimicheskij-analiz-adekvatnosti-sochetannoj-kombinirovannoj-spinalno. html

источник

Частота заболеваний печени в США растет. В последние десятилетия увеличилась летальность от цирроза печени, что связывают с увеличением потребления алкоголя и ростом заболеваемости ви­русными гепатитами (передающимися половым путем и при переливании крови). Цирроз печени является одной из основных причин смерти у муж­чин 40-50 лет. По данным некоторых исследова­ний, цирроз печени при аутопсии выявляют в 5%. Вследствие большого функционального резерва поражение печени начинает клинически прояв­ляться уже в далеко зашедшей стадии заболевания. При компенсированном или латентно протекаю­щем заболевании печени даже небольшой стресс может спровоцировать тяжелую дисфункцию пече­ни. Примером такого стресса является анестезия и операция, которые оказывают неблагоприятное воздействие на печеночный кровоток (глава 34).

В настоящей главе обсуждается анестезия при сопутствующих заболеваниях печени. За исключе­нием некоторых важных деталей, тактика анесте­зии при острых и хронических заболеваниях пече­ни не имеет особых отличий. Хотя при желчно-ка­менной болезни отмечается лишь минимальное поражение печени, влияние анестезии на желчные пути также требует обсуждения.

Острый гепатит может быть обусловлен вирус­ной инфекцией, действием лекарственных препа­ратов и гепатотоксических веществ. Заболевание представляет собой остро возникшее повреждение гепатоцитов. Клинические проявления зависят от тяжести воспалительной реакции и, что более важ­но, от объема некротизированной паренхимы пече­ни. Легкие воспалительные процессы могут проте­кать как бессимптомное повышение уровня сыво­роточных трансаминаз, тогда как обширный некроз печени проявляется острой печеночной недоста­точностью.

Вирусные гепатиты чаще всего вызываются ви­русами гепатита А, В и С. Гепатит С раньше называ­ли сывороточным ни А ни В гепатитом. В последнее время выделяют еще несколько видов вирусного ге­патита, в том числе гепатит D (дельта вирус) и гепа­тит E (кишечный ни А ни В). Гепатиты А и E пере­даются фекально-оральным путем, тогда как гепа­титы В и С передаются чрескожно или при контакте с биологическими жидкостями человека. Гепатит D уникален в том отношении, что может передаваться любым путем, но для развития заболевания необхо­димо присутствие в организме хозяина вируса гепа­тита В. Могут вызывать гепатит и другие вирусы, включая вирус Эпштейна-Барр, вирус простого герпеса, цитомегаловирус и вирусы Коксаки, но они оказывают выраженное влияние и на другие ор­ганы.

Заболевание дебютирует 1-2-недельным про­дромальным периодом (усталость, недомогание, субфебрильная температура, тошнота и рвота), ко­торый в ряде случаев сменяется желтухой. Желтуха обычно исчезает через 2-12 недель, но для полного выздоровления, подтвержденного исследованием сывороточных трансаминаз, требуется 4 мес. Для определения типа вирусного гепатита необходимы серологические исследования, потому что сходство клинических проявлений не позволяет провести дифференциальный диагноз. Гепатиты В и С проте­кают тяжелее и выздоровление при них требует больше времени, чем при других формах. Значи­тельно реже ведущим проявлением гепатита явля­ется холестаз (см. ниже). В редких случаях развива­ется фульминантный (молниеносный) гепатит, обусловленный массивным некрозом печени.

Хронический активный гепатит (см. ниже) раз­вивается в 3-10% случаев после гепатита В и не ме­нее чем в 50% случаев после гепатита С. При гепати­те В бессимптомное вирусоносительство развивается у сравнительно небольшой доли больных; факторы риска включают лечение иммунодепрес-сантами и программным гемодиализом. В зависи­мости от исследуемой группы, от 0,3 до 30% боль­ных гепатитом В остаются инфицированными, при серологическом исследовании у них сохраняется поверхностный антиген Bs(HBsAg). При гепатите С бессимптомными вирусоносителями становится 0,5-1% больных. При хроническом гепатите С в крови выявляют очень небольшое количество частиц вируса, они обнаруживаются время от вре­мени или вовсе отсутствуют, поэтому риск зараже­ния при контакте с кровью и биологическими жид­костями таких больных невелик. Риск заражения коррелирует с обнаружением РНК вируса гепатита в периферической крови (с помощью полимераз-ной цепной реакции — ПЦР). Заразные вирусоно-сители представляют большую опасность для пер­сонала операционной. Помимо соблюдения мер за­щиты, предусматривающих исключение прямого контакта с кровью и выделениями (перчатки, мас­ки, защитные очки, соблюдение предосторожности при использовании инъекционных игл), высокой эф­фективностью обладает вакцина против вируса ге­патита В. Вакцины против гепатита С не сущест­вует. Более того, в отличие от гепатита В, после пе­ренесенного гепатита С стойкого иммунитета не вырабатывается, так что при последующем контак­те с вирусом возможна реинфекция. Профилакти­ческое введение гипериммунного глобулина эф­фективно в отношении гепатита В, но не С.

Лекарственные и токсические гепатиты

Лекарства, токсины и их метаболиты (табл. 35-1) могут оказывать либо прямое дозозависимое по­вреждающее воздействие на печень, либо вызывать идиосинкразию. В ряде случаев гепатотоксическое действие обусловлено сочетанием прямого и идио­синкразического эффекта. Клиническое течение сходно с вирусным гепатитом, что затрудняет диаг­ностику. Наиболее распространенным видом ток­сического гепатита является алкогольный, хотя за­подозрить причину гепатита на основании анамне­за бывает трудно. Хроническое злоупотребление алкоголем может привести к гепатомегалии в ре­зультате жировой инфильтрации печени, что вызы­вает: 1) нарушение окисления жирных кислот; 2) увеличение поглощения и этерификации жир­ных кислот и 3) снижение синтеза и секреции липо-протеинов. Некоторые препараты (например, хло-промазин и пероральные контрацептивы) вызыва­ют холестатические реакции (см. ниже). Мощные гепатотропные яды (например, четыреххлористый углерод и некоторые виды грибов (Amanita, Galenпа) часто вызывают острую печеночную недоста­точность.

ТАБЛИЦА 35-1 . Лекарственные препараты и иные вещества, способные вызвать токсический гепатит

Прямое токсическое действие

Ингаляционные анестетики Галотан

Сочетание прямого токсического действия и идиосинкразии

Хлорпромазин (синоним: аминазин)

Метамизол (синоним: анальгин)

Все плановые операции откладывают до разре­шения острого гепатита, о чем судят по нормализа­ции лабораторных тестов функции печени. Такое жесткое требование обусловлено тем, что острый гепатит увеличивает периоперационную леталь­ность (до 10% при лапаротомии) и повышает риск периоперационных осложнений (до 12%). Хотя при алкогольном гепатите риск периоперационной ле­тальности и осложнений ниже, острое алкогольное отравление значительно усложняет проведение анестезии. Операция при алкогольном абстинент­ном синдроме сопряжена с очень высокой летально­стью — до 50%. У этих больных операцию проводят только в самых экстренных случаях. При гепатите повышен риск дисфункции печени и осложнений печеночной недостаточности (энцефалопатия и ге-паторенальный синдром, см. ниже).

Если операцию необходимо провести в острую фазу гепатита, то при предоперационном обследо­вании прежде всего следует выявить вид заболева­ния и выраженность дисфункции печени. Больного спрашивают о принимаемых лекарственных препа­ратах, потреблении алкоголя, злоупотреблении в/в наркотиками, перенесенных гемотрансфузиях и предшествующих анестезиях. Отмечают наличие тошноты или рвоты. Психические расстройства ука­зывают на тяжелое поражение печени. При алкого­лизме неадекватное поведение и оглушенность мо­гут быть признаками острой интоксикации, тогда как тремор и раздражительность являются симпто­мами абстинентного синдрома. При алкогольном абстинентном синдроме часто наблюдают выра­женную артериальную гипертонию и тахикардию.

При лабораторном исследовании определяют азот мочевины крови (AMK), электролиты и глю­козу сыворотки, креатинин, трансаминазы, билиру-бин, щелочную фосфатазу, альбумин, а также про-тромбиновое время (ПВ) и уровень тромбоцитов в крови. Проводят анализ на HBsAg. Если анамнез и психическое состояние больного позволяют запо­дозрить алкогольную интоксикацию, то следует из­мерить концентрацию этанола в крови. Часто выяв­ляют гипокалиемию и метаболический алкалоз, обусловленные потерями калия при рвоте. При хроническом алкоголизме часто развивается гипо-магниемия, предрасполагающая к нарушениям ритма сердца. Повышение концентрации сыворо­точных аминотрансфераз не всегда коррелирует с уменьшением массы функционирующей парен­химы печени вследствие некроза. Уровень АлАТ сыворотки обычно выше, чем уровень AcAT, за ис­ключением алкогольных гепатитов, где наблюдает­ся обратная картина. Концентрация билирубина и щелочной фосфатазы повышена умеренно, исклю­чением являются холестатические варианты гепа­титов. ПВ является наиболее информативным по­казателем синтетической функции печени (гла­ва 34). Если после применения витамина К сохраняется стойкое удлинение ПВ более чем на 3 с по сравнению с контролем, то можно констати­ровать тяжелое поражение печени. В подобных слу­чаях может также наблюдаться гипогликемия. Ги-поальбуминемия обычно не возникает, за исключе­нием очень тяжелых форм заболевания с недостаточным питанием, а также при хрониче­ском заболевании печени.

Если больному с острым гепатитом предстоит экстренная операция, в первую очередь следует устранить дегидратацию и электролитные наруше­ния. Для коррекции коагулопатии может потребо­ваться введение витамина К или переливание СЗП. Если коагулопатию необходимо устранить немед­ленно, то показано переливание СЗП. Премедика­цию обычно не назначают, чтобы свести к миниму­му спектр применяемых лекарственных препара­тов и предотвратить энцефалопатию при тяжелом поражении печени. Напротив, при остром алко­гольном абстинентном синдроме показаны бензо-диазепины и тиамин.

Необходимо сохранить на прежнем уровне функ­цию печени и избегать влияния факторов, неблагопри­ятно действующих на печень. Выбор лекарственных препаратов и их доз должен быть индивидуализиро­ван. При вирусном гепатите в некоторых случаях отмечается повышенная чувствительность ЦНС к анестетикам, тогда как при алкогольном пораже­нии печени часто возникает перекрестная рези-стентность к неингаляционным и ингаляционным анестетикам. При алкоголизме показан особенно тщательный мониторинг кровообращения, потому что алкоголь и анестетики обладают аддитивным кардиодепрессивным эффектом; кроме того, при алкоголизме часто развивается кардиомиопатия.

По определению, все анестетики вызывают де­прессию ЦНС, поэтому при гепатите следует мак­симально ограничить спектр используемых препа­ратов. Ингаляционные анестетики имеют преиму­щество перед неингаляционными, поскольку элиминация и метаболизм последних проходят в печени. Для индукции анестезии используют стандартные дозы неингаляционных анестетиков, потому что продолжительность их действия в боль­шей степени зависит от перераспределения, чем от метаболизма или экскреции. С другой стороны, при использовании больших доз или многократном введении неингаляционных анестетиков (особенно опиоидов) можно ожидать увеличения продолжи­тельности действия. Из ингаляционных анестети­ков препаратом выбора является изофлюран, по­скольку он оказывает наименьшее влияние на пече­ночный кровоток (глава 34). Необходимо избегать факторов, вызывающих снижение печеночного крово-тока: артериальная гипотония, чрезмерная симпа­тическая активация, высокое давление в дыхатель­ных путях при ИВЛ. Если коагулопатия отсутствует, то допускается проведение регионарной анестезии; в этом случае следует уделять особое внимание пре­дотвращению артериальной гипотонии.

Под хроническим гепатитом понимают стойкий воспалительный процесс в печени, продолжаю­щийся более б месяцев, что подтверждается увели­чением концентрации сывороточных трансаминаз. На основании морфологического исследования биоптата печени выделяют три формы заболева­ния: хронический персистирующий гепатит (ХПГ), хронический лобулярный гепатит (ХЛГ) и хрони­ческий активный гепатит (XАГ). ХПГ характеризу­ется хроническим воспалением портальных трак­тов, в то время как цитоархитектоника не нарушена; эта форма гепатита обычно не приводит к циррозу печени. ХПГ развивается после острого гепатита (обычно гепатит В или С), имеет затяжное течение, но в конце концов заканчивается выздоровлением. Недавно описан ХЛГ, который дебютирует как ост­рый гепатит, затем разрешается, но впоследствии принимает рецидивирующее течение с периодиче­скими обострениями; при морфологическом иссле­довании в печеночных дольках обнаруживают оча­ги воспаления и некроза. Подобно ХПГ, ХЛГ обыч­но не трансформируется в цирроз печени.

При ХАГ обнаруживают хроническое воспале­ние печени с нарушением нормальной цитоархи-тектоники (периферические ступенчатые некрозы паренхимы). В 20-50% случаев признаки цирроза наблюдаются уже в начале заболевания, у остав­шейся части больных обязательно развиваются позже. ХАГ чаще всего вызывается вирусами гепа­тита В и С. Реже причиной ХАГ являются лекарст­венные препараты (метилдофа, оксифенизатин, изониазид и нитрофурантоин) и аутоиммунные на­рушения. Важную роль играют иммунологические факторы и генетическая предрасположенность. В анамнезе отмечается утомляемость и рецидиви­рующая желтуха, часто возникают внепеченочные проявления (например, артриты и серозиты). Если болезнь быстро прогрессирует, то начинают преоб­ладать симптомы цирроза печени. При лаборатор­ном исследовании может отмечаться лишь неболь­шое повышение активности сывороточных транса­миназ, которое обычно плохо коррелирует с тяжестью заболевания. Если причиной ХАГ не яв­ляются вирусы гепатита В или С, то хороший эффект оказывают иммунодепрессанты, и таким больным показано длительное лечение кортикостероидами, в ряде случаев в сочетании с азатиоприном.

Анестезия при ХПГ и ХЛГ не имеет принципи­альных отличий от анестезии при остром гепатите (см. выше). Напротив, больных с ХАГ следует вести как при циррозе печени (см. ниже). Аутоиммунная форма ХАГ может сочетаться с внепеченочными аутоиммунными расстройствами (например, са­харный диабет, тиреоидиты), а также с побочными эффектами длительного применения кортикосте-роидов (глава 36).

Цирроз печени является тяжелым прогресси­рующим заболеванием, приводящим к печеночной недостаточности. В США наиболее распространен­ной причиной цирроза печени является злоупот­ребление алкоголем. Другие причины цирроза пе­чени включают ХАГ (постнекротический цирроз), холестатические заболевания печени (билиарный цирроз, обструкция желчных путей), хроническую правожелудочковую сердечную недостаточность (сердечный цирроз), гемохроматоз, болезнь Виль­сона, дефицит α₁-антитрипсина. Независимо от причины, некроз гепатоцитов сменяется фиброзом и узелковой регенерацией. Нарушение нормальной клеточной и сосудистой архитектоники затрудняет кровоток в бассейне воротной вены, что приводит к портальной гипертензии. Угнетение синтетиче­ской и других метаболических функций печени вы­зывает поражение многих органов и систем. Клини­ческая картина часто не коррелирует с тяжестью поражения печени. В ранней стадии клинические проявления могут отсутствовать, но со временем у большинства больных развивается желтуха и асцит. Могут наблюдаться и другие симптомы: паукообраз­ная гемангиома, ладонная эритема, гинекомастия, спленомегалия. Цирроз печени характеризуется тремя тяжелыми осложнениями: (1) кровотечение из варикозных вен вследствие портальной гипер­тензии; (2) асцит и гепаторенальный синдром; (3) печеночная энцефалопатия. Приблизительно у 10% больных развивается как минимум один эпи­зод спонтанного бактериального перитонита. Цирроз печени в ряде случаев является причиной гепатоцеллюлярной карциномы.

При некоторых заболеваниях фиброз печени развивается в отсутствие некроза гепатоцитов и узелковой регенерации. В этих случаях клиниче­ские проявления определяются портальной гипер-тензией и ее осложнениями (см. ниже), в то время как функция гепатоцитов часто остается нормаль­ной. К этим заболеваниям относят шистосомоз, идиопатический портальный фиброз (синдром Банти) и врожденный фиброз печени.

Обструкция печеночных вен или нижней полой вены (синдром Бадда-Киари) также вызывает портальную гипер-тензию. Причины синдрома Бадда-Киари: тромбоз вен (при гиперкоагуляционных состояниях), опу­холевый тромб (рак почки), окклюзия внутрипече-ночных вен.

Неблагоприятное влияние анестезии и опера­ции на печеночный кровоток обсуждается в гла­ве 34. При циррозе функциональный резерв печени ограничен, что значительно повышает риск перио-перационной дисфункции печени. Своевременное выявление, устранение и предупреждение ослож­нений цирроза печени — необходимое условие для успешного проведения анестезии (табл. 35-2).

А. Желудочно-кишечный тракт: Портальная ги-пертензия (давление в воротной вене > 10 мм рт. ст.) приводит к развитию обширной сети портокаваль-ных анастомозов. Особенно сильно портокаваль-ные анастомозы развиты в гастроэзофагеальной об­ласти, в прямой кишке, околопупочной области и забрюшинном пространстве. Расширение вен на пе­редней брюшной стенке («голова медузы») являет­ся очевидным симптомом портальной гипертензии. Массивное кровотечение из гастроэзофагеалъных варикозных вен — это основная причина смерти и осложнений при циррозе печени. Кровотечение в ЖКТ провоцирует печеночную энцефалопатию — не только из-за гиповолемии, но и в результате зна­чительного поступления азотсодержащих метабо­литов в сосудистое русло (вследствие распада кро­ви в ЖКТ). Фиброэзофагогастродуоденоскопия является незаменимым методом визуализации, по­скольку при циррозе печени источником кровоте­чения могут быть не только варикозные вены, но также пептические язвы и эрозии, требующие принципиально иного лечения.

Сразу после того, как эндоскопия подтвержда­ет кровотечение из варикозных вен, начинают кон­сервативное лечение. Кровопотерю восполняют переливанием инфузионных растворов и препара­тов крови (глава 29). Вводят вазопрессин (0,1-0,9 МЕ/мин в/в) или соматостатин (250 мкг в/в, затем поддерживающая инфузия со скоростью 250 мкг/ч), пропранолол, выполняют тампонаду варикозных вен баллонным зондом (например, зон­дом Сенгстейкена-Блейкмора), проводят эндоско­пическую склеротерапию. Вазопрессин, соматоста­тин и пропранолол уменьшают кровопотерю. Высо­кие дозы вазопрессина могут привести к застойной сердечной недостаточности и ишемии миокарда; одновременная инфузия нитроглицерина снижает риск этих побочных эффектов и способствует остановке кровотечения. Пропранолол противопоказан при артериальной гипотонии. Эндоскопическая склеротерапия и перевязка варикозных узлов по­зволяют остановить кровотечение в 90% случаев. В некоторых больницах выполняют эндоваскуляр-ное шунтирование, при котором через яремную вену под рентгеноскопическим контролем вводят стенты, обеспечивающие сообщение между систем­ным и портальным венозным кровотоком. Если с помощью консервативных мероприятии кровоте­чение не удается остановить или оно рецидивирует, то показана экстренная операция. Периоперацион-ная летальность коррелирует со степенью дисфункции печени, которую определяют на основании клинических и лабораторных данных (классифика­ция Чайлда; табл. 35-3).

ТАБЛИЦА 35-2. Клинические проявления цирроза печени

Варикозное расширение вен пищевода

Гипердинамическое состояние (высокий сердечный выброс)

Системные артериовенозные шунты

Увеличение внутрилегочного шунта

Снижение функциональной остаточной емкости

Рестриктивное нарушение вентиляции

Первичный дыхательный алкалоз

Увеличение реабсорбции натрия в проксимальных канальцах

Увеличение реабсорбции натрия в дистальных канальцах

Нарушение клиренса свободной воды

Снижение почечного кровотока

Спонтанный бактериальный перитонит

Шунтирование выполня­ют у больных с низким риском, тогда как при высо­ком риске осложнений показаны более радикальные операции (например, деваскуляризацию желудка). Наложение портокавальных анастомозов (синоним: шунтирующие операции) снижает риск кровотече­ния за счет уменьшения давления в варикозных ве­нах пищевода. В последнее время вместо неселектив­ных анастомозов (портокавальный и проксимальный спленоренальный анастомозы) накладывают селек­тивные (дистальный спленоренальный анастомоз). Преимущество дистального спленоренального ана­стомоза перед неселективными состоит в меньшем снижении печеночного кровотока, что влечет за со­бой снижение риска послеоперационной энцефало-патии (см. ниже).

Б. Кровь: Могут наблюдаться анемия, тромбо-цитопения и, реже, лейкопения. Анемия развивает­ся в результате многих причин, включая кровопоте-рю, ускоренное разрушение эритроцитов, угнете­ние кроветворения в костном мозге и нарушение питания. Портальная гипертензия приводит к ве­нозному застою в селезенке и спленомегалии, что влечет за собой гиперспленизм. В свою очередь, ги-перспленизм является главной причиной тромбо-цитопении и лейкопении. Угнетение синтетиче­ской функции печени приводит к дефициту факто­ров свертывания. Активация срибринолиза, обусловленная снижением клиренса активаторов фибринолиза, также способствует коагулопатии (глава 34).

Предполагаемую пользу от предоперационного переливания крови следует сопоставить с неизбежным вредом вследствие поступления азотистых соединений в сосудистое русло. Распад белка при массивном переливании крови провоцирует печеночную энцефалопатию. Если операция сопряжена с высо­ким риском кровопотери, то перед ней следует уве­личить гематокрит до 30% путем переливания эрит­роцитов. Необходимо устранить коагулопатию. Де­фицит факторов свертывания устраняют с помощью СЗП, а при тромбоцитопении

1 года) вызывает вторичный би-лиарный цирроз печени и портальную гипертензию (см. выше).

Лапароскопическая холецистэктомия укорачи­вает период послеоперационной реабилитации, но инсуффляция углекислого газа в брюшную полость усложняет проведение анестезии (глава 23, см. слу­чай из практики). Все опиоиды в той или иной степе­ни вызывают спазм сфинктера Одди, поэтому при планирующейся интраоперационной холангиогра-фии вопрос об их применении является весьма спор­ным. Теоретически обусловленный опиоидами спазм сфинктера Одди, выявленный при холангио-графии, может создать ложное впечатление о стриктуре, что приведет к ненужному вмешательст­ву на общем желчном протоке. Хотя в прошлом зна­чение этого феномена значительно переоценивали, некоторые анестезиологи не вводят опиоиды до хо-лангиографии. При подозрении на обусловленный опиоидами спазм сфинктера Одди показано приме­нение налоксона или глюкагона.

При обструкции желчных путей следует ожи­дать увеличения продолжительности действия пре­паратов, элиминация которых в значительной сте­пени зависит от экскреции с желчью. Предпочтитель­но использовать препараты, которые выделяются преимущественно через почки (глава 32). Для мони­торинга диуреза устанавливают мочевой катетер. Следует поддерживать адекватный диурез в перио-перационном периоде (см. выше).

Больные с бескаменным холециститом и тяже­лым холангитом находятся в критическом состоя­нии, что объясняет высокую периоперационную летальность. Инвазивный гемодинамический мо­ниторинг облегчает проведение анестезии у этих больных (глава 6).

К наиболее распространенным операциям на пе­чени относят ушивание повреждений, дренирова­ние абсцессов и резекции при опухолях (первич­ных и метастатических). У многих больных можно удалить до 80-85% печени. Во многих клиниках выполняют трансплантацию печени. Операции на печени часто сопровождаются массивной кровопо-терей. Цирроз печени значительно усложняет про­ведение анестезии и увеличивает периоперационную летальность. Необходимо установить несколько в/в катетеров большого диаметра и предусмотреть на­личие приспособлений для нагревания крови и ин­фузионных растворов. Аппараты для быстрой ин-фузии облегчают переливание большого объема крови при массивной кровопотере. Целесообразно проводить инвазивный мониторинг АД и ЦВД. Не­которые анестезиологи не применяют методику управляемой гипотонии из-за потенциального рис­ка повреждения оставшейся ткани печени. Другие врачи считают, что осторожное использование управляемой гипотонии позволяет значительно снизить интраоперационную кровопотерю, не под­вергая печень риску ишемии. Апротинин, эпси-лон-аминокапроновая кислоты и транексамовая кислота уменьшают интраоперационную кровопо­терю (глава 21). После обширной резекции печени может развиться гипогликемия. Дренирование абс­цессов или кист печени сопряжено с риском загрязнения брюшной полости их содержимым. Попада­ние в брюшную полость содержимого эхинококко­вых кист может вызывать анафилактическую реакцию, обусловленную иммунным ответом к ан­тигенам Echinococcus.

Послеоперационные осложнения включают кровотечения, сепсис и печеночную дисфункцию. После обширной резекции печени может потребо­ваться продленная ИBJI в послеоперационном пе­риоде.

Случай из практики: трансплантация печени

Женщина 23 лет съела собранные в лесу грибы, по­сле чего у нее развилась фулъминантная печеночная недостаточность. Трансплантация печени является единственным способом сохранить ее жизнь.

Каковы показания к трансплантации печени?

Ортотопическую трансплантацию печени обыч­но выполняют при терминальной печеночной не­достаточности, когда уже появились опасные для жизни осложнения, резистентные к медикаментоз­ному и хирургическому лечению. Кроме того, трансплантация печени показана при фульминат-ной печеночной недостаточности (вследствие ви­русного или токсического гепатита), когда вероят­ность выжить с помощью других методов лечения практически исключена.

Наиболее распространенные показания к транс­плантации печени у детей (в порядке убывания): атрезия желчных путей, врожденные дефекты ме­таболизма (дефицит (А1-антитрипсина, болезнь Вильсона, тирозинемия, синдром Криглера-Найя-ра I типа) и постнекротический цирроз печени.

Наиболее распространенные показания к транс­плантации печени у взрослых (в порядке убыва­ния): постнекротический (неалкогольный) цирроз печени, первичный билиарный цирроз печени, склерозирующий холангит. Реже операцию выпол­няют при первичных злокачественных опухолях печени. Существуют значительные разногласия ка­сательно трансплантации печени при алкогольном циррозе. Они обусловлены распространенным мне­нием, что многие больные с этим заболеванием про­должают злоупотреблять алкоголем после транс­плантации. С другой стороны, исследования пока­зали, что при воздержании от алкоголя на протяжении не менее 6 мес до операции риск реци­дива алкоголизма снижается до 7%.

Какие факторы способствовали повышению эффективности трансплантации печени?

В некоторых центрах однолетняя выживаемость после трансплантации печени достигает 80-85%. 5-летняя выживаемость после трансплантации пе­чени колеблется в пределах 50-60%. Эффектив­ность операции в значительной степени обусловле­на применением иммунодепрессанта циклоспори-на. Ингибируя образование интерлейкина-2 (IL-2) и других цитокинов, циклоспорин избирательно подавляет активность Т-хелперов (синоним: СD4-лимфоциты). Интерлейкин-2 необходим для образования и пролиферации цитотоксических Т-лимфоцитов, ответственных за отторжение трансплантата и активацию В-клеток (которые опосредуют независимый от Т-лимфоцитов гумо­ральный иммунный ответ). В начале иммуносу-прессивной терапии циклоспорин обычно назнача­ют в сочетании с кортикостероидами и азатиопри-ном. Применение анти-ОКТ-3 — моноклональных антител, специфичных к антигенам лимфоцитов, чрезвычайно эффективно в лечении острого оттор­жения, резистентного к кортикостероидам. Такро-лимус (FK-506) эффективен при отторжении, рези-стентном к циклоспорину, а также может использо­ваться как альтернатива циклоспорина.

Помимо иммунодепрессантов, повышению эф­фективности трансплантации печени способство­вали накопление опыта, применение веновенозно-го шунта, а также внедрение в практику аппаратов для быстрой инфузии, которые позволяют нагреть до температуры тела и перелить до 2 л крови в ми­нуту.

Опишите наиболее значимые интраоперационные осложнения при трансплантации печени

Наиболее важные осложнения включают сис­темные расстройства вследствие цирроза печени (см. выше), массивную интраоперационную крово-потерю, нарушения гемодинамики при наложении и снятии зажима с нижней полой вены и воротной вены, метаболические расстройства в ангепатиче-скую фазу, воздушная эмболия и гиперкалиемия при полном восстановлении кровообращения в пе­ресаженной печени.

Сопутствующая коагулопатия, тромбоцитопе-ния и перенесенные ранее операции на органах брюшной полости значительно увеличивают ин-траоперационную кровопотерю. Обширная сеть портокавальных анастомозов (см. выше) способст­вует повышенной кровоточивости при разрезе брюшной стенки. Массивное переливание крови вызывает гипотермию, коагулопатию, гиперкалие-мию, цитратную интоксикацию, а также сопряжено с риском инфекционных осложнений (глава 29). При трансплантации печени обычно переливают 15-30 доз эритроцитарной массы, 15-30 доз СЗП, 15-25 доз тромбоцитарной массы и 10-20 доз кри-опреципитата. Методы кровесбережения и реинфу-зии собственной крови больного позволяют значи­тельно снизить потребность в донорских эритроци­тах. Инфузия апротинина, транексамовой кислоты и эпсилон-аминокапроновой кислоты значительно уменьшает кровопотерю (см. ниже и главу 21).

Какой венозный доступ можно считать адекватным?

Каждый этап трансплантации печени сопровож­дается кровотечением. Чтобы не возникло затруд­нений с переливанием инфузионных растворов и препаратов крови, следует установить 3-5 катете­ров калибра 14G (или крупнее) в вены, располо­женные выше диафрагмы. В вену локтевой ямки можно установить специальный катетер 8,5F, к ко­торому подключают аппарат для быстрой инфузии. Не следует катетеризировать вены той руки, кото­рую планируют использовать для веновенозного шунтирования. Все инфузионные линии должны проходить через специальные устройства, позво­ляющие подогревать переливаемые растворы и пре­параты крови до нормальной температуры тела, что позволяет предупредить гипотермию. С аналогич­ной целью увлажняют дыхательную смесь и приме­няют одеяла с форсированной подачей теплого воз­духа. Суммарный объем перелитых инфузионных растворов и препаратов крови может варьировать от 1 до 35 ОЦК.

Какие методы мониторинга наиболее информативны?

Во всех случаях показан инвазивный мониторинг АД. Чтобы проводить адекватную инфузионную те­рапию, необходим мониторинг ЦВД или ДЗЛА. У взрослых легочную артерию катетеризируют зна­чительно чаще, чем у детей. Для мониторинга диу­реза показана катетеризация мочевого пузыря.

Лабораторные исследования составляют важ­ную часть интраоперационного мониторинга. Оп­ределение гематокрита в динамике позволяет отсле­живать кровопотерю и своевременно переливать эритроцитарную массу. Чтобы вовремя выявлять и устранять тяжелые метаболические нарушения, в динамике выполняют анализ ГАК, определяют сывороточную концентрацию электролитов, иони­зированного кальция и глюкозы. Для оценки свер­тываемости измеряют ПВ, ЧТВ, фибриноген, содержание тромбоцитов, а также используют тром-боэластографию. Тромбоэластография позволяет не только оценить свертываемость крови и функ­цию тромбоцитов, но также выявить фибринолиз (ниже).

Какие методики анестезии применяют при трансплантации печени?

Премедикацию назначают всем больным без вы­раженной энцефалопатии. При коагулопатии про­тивопоказаны в/м инъекции. Взрослым назначают диазепам (5-10 мг внутрь) или лоразепам (2-3 мг внутрь), детям — диазепам (0,1-0,2 мг/кг внутрь). Хотя консервирующий раствор Висконсинского университета позволяет поддерживать жизнеспо­собность донорской печени в течение 24 ч, что пре­доставляет достаточно времени для предопераци­онной подготовки, большинство больных все же рассматриваются как имеющие «полный желудок». Как правило, это обусловлено повышенным внут-рибрюшным давлением (вследствие асцита) или недавно перенесенным кровотечением из ЖKT. Проводят быструю последовательную индукцию анестезии с приемом Селлика. Полусидячее поло­жение больного на операционном столе предупре­ждает быструю дезоксигенацию при индукции ане­стезии и облегчает ИВЛ на этапе лапаротомии. Для индукции анестезии применяют тиопентал (4-5 мг/кг), кетамин (1-2 мг/кг), этомидат (0,3-0,4 мг/кг). Для облегчения интубации исполь­зуют сукцинилхолин (1,5 мг/кг). Тяжелая энцефа-лопатия часто сопровождается внутричерепной ги-пертензией, поэтому в таких случаях умеренная ги­первентиляция может оказывать благоприятное влияние на головной мозг (глава 25). Для поддер­жания анестезии применяют ингаляционный ане-стетик (чаще всего изофлюран) и опиоид (фента-нил или суфентанил). При тяжелой энцефалопа­тии концентрация ингаляционного анестетика не должна превышать 1 МАК (глава 25). Закись азота не применяют или используют только до включе­ния в кровоток донорской печени, чтобы предот­вратить увеличение объема пузырьков воздуха в кровеносных сосудах. Кроме того, закись азота может быть причиной выраженного вздутия ки­шечника. Выбор миорелаксанта не имеет сущест­венного значения, поскольку больных после этой операции обычно не экстубируют.

Чем обусловлена значительная продолжительность трансплантации печени?

Трансплантацию печени, которая в среднем продолжается 8 ч (с колебаниями от 6 до 18 ч), можно разделить на три этапа: этап мобилизации пече­ни, ангепатический этап, этап реваскуляризации.

(1) Этап мобилизации печени: Через широкий доступ в правом подреберье печень мобилизуют та­ким образом, что она остается соединенной с орга­низмом только через нижнюю полую вену, ворот­ную вену, печеночную артерию и общий желчный проток. Перенесенные ранее операции на органах брюшной полости значительно пролонгируют про­должительность этого этапа и увеличивают сопря­женную с ним кровопотерю.

(2) Ангепатический этап: По завершении пол­ной мобилизации печени накладывают зажимы на нижнюю полую вену (ниже и выше печени), пече­ночную артерию, воротную вену и общий желчный проток. После этого печень удаляют. Иногда во вре­мя этого этапа применяют веновенозное шунтиро­вание (см. ниже). Затем накладывают анастомозы между донорской печенью и нижней полой (подпе-ченочный и надпеченочный сегмент) и воротной венами реципиента.

(3) Этап реваскуляризации и реконструкции общего желчного протока (неогепатический или постангепатический): После наложения венозных анастомозов снимают зажимы с вен и, наложив ана­стомоз на печеночную артерию, полностью восста­навливают кровоток в пересаженной печени. В по­следнюю очередь накладывают анастомоз между общим желчным протоком реципиента и донора по­средством холедохохоледохостомии или холедо-хоеюностомии по Py.

Как предупреждать и устранять нарушения гемодинамики, возникающие при наложении зажимов на воротную и нижнюю полую вену?

Пережатие нижней полой и воротной вен приво­дит к выраженному снижению сердечного выброса и АД. Повышение дистального венозного давления значительно увеличивает кровопотерю, а также вы­зывает снижение почечного кровотока, отек и ише­мию кишечника. У некоторых больных (чаще у де­тей) пережатие нижней полой вены не вызывает значимых гемодинамических изменений вследст­вие существования обширной сети чрездиафраг-мальных венозных коллатералей. Чтобы предот­вратить гемодинамические расстройства, многие хирурги у всех взрослых и детей весом > 10 кг при­меняют такую методику вспомогательного крово­обращения, как веновенозное шунтирование. В со­ответствии с этой методикой канюлируют нижнюю полую и воротную вену, кровь из которых (1-3 л/мин) в обход печени перекачивают в правое предсердие через подмышечную вену. Насос и трубки изготовлены таким образом, что гепарини-зации не требуется. Веновенозное шунтирование позволяет предупредить артериальную гипотонию, отек и ишемию кишечника, накопление кислых продуктов метаболизма и послеоперационную дис­функцию почек. Профилактическое введение ман-нитола и инфузия низких доз дофамина (2-3 мкг/кг/мин) перед наложением зажима на вены и на протяжении периода пережатия помога­ют предотвратить дисфункцию почек, хотя эффек­тивность этих мероприятий пока не доказана. До налаживания эффективной работы веновенозного шунта может потребоваться временная инотропная поддержка (помимо переливания крови и жидко­сти). По техническим причинам веновенозное шун­тирование сложно проводить у маленьких детей. Веновенозное шунтирование не лишено недостат­ков: эта методика увеличивает длительность опера­ции, сопряжена с риском воздушной эмболии, тромбоэмболии и травмы плечевого сплетения, а также способствует гипотермии.

Какие физиологические нарушения возникают во время ангепатического этапа?

После удаления печени не подвергается метабо­лизму большое количество цитрата, поступающего в организм при переливании препаратов крови, что приводит к гипокальциемии и вторичному сниже­нию сократимости миокарда (глава 29). Во время операции необходимо периодически вводить хло­рид кальция в/в (200-500 мг), контролируя лече­ние измерением концентрации ионизированного кальция в плазме. Гипокальциемия не вызывает ха­рактерных изменений на ЭКГ, а гиперкалиемия, на­оборот, вызывает (глава 28). Возникает прогресси­рующий ацидоз, обусловленный накоплением не подвергающихся метаболизму в печени кислых продуктов обмена из кишечника (и нижней части тела). Чтобы устранить ацидоз, под контролем ГАК вводят NaHCO₃. Передозировка NaHCO₃ вы­зывает гипернатриемию, гиперосмоляльность, а также потенциирует метаболический алкалоз, ко­торый часто возникает после массивного перелива­ния крови (глава 29). Если необходимо ввести большое количество щелочей, целесообразно при­менение THAM (глава 30). Хотя на ангепатическом этапе может развиться гипогликемия, чаще возни­кает гипергликемия. При массивном переливании с препаратами крови в организм поступает большое количество глюкозы. Следовательно, глюкозосо-держащие инфузионные растворы переливать не надо, если только не выявлена гипогликемия.

После того как перфузия в трансплантате пол­ностью налажена, часто возникает воздушная эмбо­лия легочной артерии или артерий большого круга кровообращения (парадоксальная эмболия), что обусловлено попаданием воздуха в синусоиды на этапе забора печени у донора. Воздушная эмболия артерий большого круга кровообращения объясня­ется тем фактом, что у многих реципиентов сущест­вует обширная сеть артерио-венозных соустий. Воздушную эмболию легочной артерии распозна­ют по резкому увеличению концентрации N₂ в вы­дыхаемой смеси в конце выдоха (глава 26). Инфу-зия холодного раствора Рингера с лактатом в пор­тальную вену во время наложения венозных анастомозов снижает риск воздушной эмболии ле­гочной артерии. Кроме того, после наложения ана­стомоза с воротной веной и надпеченочного анасто­моза с нижней полой вены, но до завершения подпе-ченочного анастомоза с нижней полой веной снимают зажим с воротной вены, в результате чего весь находящийся в печени воздух вымывается с потоком крови через сосудистый дефект в неза­вершенном подпеченочном анастомозе. В этот пе­риод часто возникает выраженная артериальая ги­потония, требующая инотропной поддержки и пе­реливания инфузионных растворов. После «вымывания» воздуха на воротную вену вновь накладывают зажим и завершают наложение подпеченочного анастомоза с нижней полой веной. Ангепатический этап завершается после снятия с вен всех трех зажимов и налаживания кровотока в донорской печени. Описаны тромбоэмболические ос­ложнения, возникающие после восстановления кровотока в донорской печени.

Какие осложнения могут возникнуть на этапе реваскуляризации?

Перфузия донорской печени кровью реципиента неизменно приводит к преходящему повышению концентрации калия в плазме на 1-2 мэкв/л, а так­же усугубляет системный метаболический ацидоз. Ацидоз потенциирует гиперкалиемию (глава 28). После снятия венозных зажимов в системный кровоток поступает калий из оставшегося в донорской печени раствора консерванта (концентрация K + в этих растворах составляет 115-120 мэкв/л), а также калий из тканей, расположенных дистальнее места пережатия вен. Помимо калия, из ишемизированных тканей нижней половины тела высвобождается большое количество кислых продуктов ме­таболизма (особенно если операцию проводили без веновенозного шунтирования); в связи с этим некоторые врачи предлагают профилактически вводить NaHCO₃.

Полное восстановление кровотока в трансплан­тате характеризуется резким увеличением ОЦК, ацидозом и гиперкалиемией, что является причи­ной тахиаритмий или, чаще, брадиаритмий. Поми­мо применения NaHCOa и CaCl₂, часто возникает необходимость в инотропной поддержке. Часто развивается гиперфибринолиз, обусловленный значительным накоплением тканевого активатора плазминогена (ТАП) и снижением содержания ин­гибитора активатора плазминогена (ИАП) на анге-патическом этапе. Фибринолиз можно выявить с помощью тромбоэластографии. В этих случаях показаны ингибиторы фибринолиза — эпси-лон-аминокапроновая или транексамовая кислота (если их уже не вводили профилактически).

Какие осложнения возникают в послеоперационном периоде?

В послеоперационном периоде часто развива­ются многочисленные тяжелые осложнения. Ос­ложнения включают неостанавливающееся крово­течение, гиперволемию, метаболические наруше­ния (особенно метаболический алкалоз и гипокалиемия), дыхательную недостаточность, плевральный выпот, паралич правой половины диафрагмы (в результате повреждения правого диафрагмального нерва), почечную недостаточ­ность, системные инфекции, а также хирургические осложнения — например, несостоятельность или стриктура анастомоза общего желчного протока, тромбоз сосудов печени или воротной вены. По­следние два осложнения можно заподозрить при ультразвуковом допплеровском исследовании и подтвердить ангиографией. Неврологические ос­ложнения включают судороги, внутричерепное кровоизлияние, энцефалопатию и нейротоксиче-ское действие циклоспорина. Дисфункция почек обусловлена многими факторами, в том числе пе­риодами артериальной гипотонии, нарушением по­чечного кровотока при пережатии нижней полой вены (вследствие высокого давления в почечных венах), токсической нефропатией в результате при­менения циклоспорина или антибиотиков. Измере­ние концентрации циклоспорина в крови помогает предупредить интоксикацию.

Профилактическое назначение антибактери­альных и противогрибковых препаратов обуслов­лено высоким риском инфекционных осложнений. Эффективно также профилактическое применение ганцикловира у больных, получающих анти-ОКТЗ. К опасным для жизни инфекционным осложнени­ям относят абдоминальные инфекции, пневмонии, раневые инфекции, инфекции мочевых путей и ас­социированные с катетером инфекции. Пневмонии могут быть вызваны грамотрицательными бакте­риями, а также вирусами (цитомегаловирус), гри­бами <Candida и Aspergillus) и паразитами (Рпеито-cystis). Послеоперационные вирусные гепатиты мо­гут быть обусловлены цитомегаловирусом, вирусами герпеса, вирусом Эпштейна-Барр, адено-вирусом (у детей), а также вирусами гепатита В и С; гепатиты могут развиваться de novo или вследствие реактивации вируса.

Отторжение трансплантата обычно развивается не ранее чем через 1-6 нед после операции. Кон­троль за функцией трансплантата осуществляют, измеряя в динамике ПВ (или MHO), уровень били-рубина плазмы, активность аминотрансфераз, кон­центрацию лактата в плазме. Для верификации ди­агноза необходима биопсия печени.

Brown BR: Anesthesia in Hepatic and Biliary Tract Di­sease. Davis, 1988.

Fabian JA: Anesthesia for Organ Transplantation. Lip-pincott, 1992.

Firestone LL: Anesthesia for Organ Transplantation. Little Brown, 1991.

Hawker F: The Liver. Saunders, 1993.

Isselbacher KJ et al (editors): Harrison’s Principles of Internal Medicine, 13th ed. McGraw-Hill, 1994.

Katz J, Benumof JL, Kadis LB: Anesthesia and Uncom­mon Diseases, 3rd ed. Saunders, 1990.

Stoelting RK, Dierdorf SF: Anesthesia and Co-existing Disease, 3rd ed. Churchill Livingstone, 1993.

источник