Ежегодно около 70 операций по пересадке печени проводится в Белоруссии (за 2015 год таких операций было 72). Показаниями к проведению операции является острая или хроническая печеночная недостаточность, вызванные следующими заболеваниями:
- вирусные гепатиты, которые привели к развитию цирроза;
- отравления ядами и грибами;
- заболевания желчевыводящих потоков;
- гемохроматоза — заболевание, при котором в печени накапливается железо;
- болезнь Вильсона — при накоплении меди в печени;
- неалкогольный стеатогепатит;
- злокачественные новообразования (карцинома, гепатобластома, холангиокарцома);
- болезнь Кароли;
- синдромы Бадда-Киари и Криглера-Найяра;
- доброкачественные образования печени: поликистоз, аденоматоз, гемангиоматоз; гепатоцеллюляный рак печени, гепатобластома, гемангиоэндотелиома;
- метастатический рак печени;
- альвеококкоз.
Противопоказаниями к проведению операции являются:
- возраст старше 70 лет;
- тромбоз воротной вены;
- гепатит В в хронической стадии;
- туберкулез, сифилис;
- печеночно-клеточный рак;
- тяжелая легочная гипертензия;
- злоупотребление наркотическими и алкогольными веществами;
- психиатрическое заболевание.
Донорский орган для проведения операций берется как у родственного, так и трупного донора. Для операций детям нередки случаи пересадки части взрослого донорского органа (резекция).
Операция длится от 6 до 15 часов, детские — до 20 часов. Спустя час после операции врачи уже могут сделать первые выводы о качестве функционирования донорского органа, а приживаемость достигается в течение первого месяца.
С 2011 года Беларусь — единственная в СНГ — фигурирует в топ–50 стран с высоким уровнем развития трансплантологии. По мировой статистике количества печеночных пересадок мы находимся на 28–м месте, между Германией и Италией. Трехлетняя выживаемость после операции составляет 91%, во время как аналогичный показатель в Европе равен 84%, а в США — 85%.
В Беларуси возможна пересадка печени от донора с одной группой к реципиенту с другой группой крови.
БЕЛОРУССКИЕ ВРАЧИ СПАСЛИ ЖИЗНЬ ПАЦИЕНТУ ИЗ ЯПОНИИ С ОЧЕНЬ РЕДКИМ ДИАГНОЗОМ
После операции пациент в течение нескольких лет при соблюдении всех рекомендаций может вернуться к активному образу жизни. В мировой практике есть случаи, когда бывшие пациенты участвовали во Всемирных играх и завоевывали награды (например, случай американки Трейси Коупленд, завоевавшей шесть золотых медалей в велосипедной гонке в 2011 году).
Пациенту необходимо связаться с международным отделом клиники по телефону Viber, WhatsApp +375 44 77 44 223 и выслать на адрес Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра. медицинские выписки с указанием диагноза.
После изучения выписок Вы будете приглашены для полного обследования на предмет возможности пересадки. Наш отдел подготовит все необходимые документы, связанные с организацией приезда (приглашение, договор с указанием стоимости операции; визовое ходатайство, подбор жилья для сопровождающих).
Обследование длится до 7 дней и включает в себя сдачу анализов, УЗИ, рентген, компьютерную томографию, консультации специалистов.
После завершения обследования пациента вносят в лист ожидания. Сроки ожидания в Беларуси максимально сокращены до 3 месяцев. Таким образом, может случится, что пациенту будет необходимо все время находится в Минске.
После операции пациент находится в стационаре клиники до 14 дней, после чего может возвращаться домой. Мы предоставим возможность получения дистанционных консультаций специалистов центра в течение первого года.
источник
На стенах кабинета — многочисленные награды, на полках — картины, иконы… Сегодня он уже не считает, сколько пересадок органов выполняет в год. Но когда-то, в 2008 году, именно Олег Руммо первым в стране сделал пересадку печени.
Хирург отвечает на все вопросы спокойно и уверенно. Единственное, о чем не хочет говорить, — о своих политических взглядах и размере зарплаты. Но вспоминает, что когда начинал карьеру, зарабатывал в месяц в переводе шесть долларов, столько же получала и его жена, тоже, кстати, доктор. За аренду квартиры в Минске они тогда платили десять долларов.
Олег Руммо, руководитель Республиканского научно-практического центра «Трансплантации органов и тканей», заместитель главврача по хирургической работе 9-й клинической больницы Минска, главный внештатный трансплантолог Минздрава, заслуженный врач Беларуси, доктор медицинских наук, профессор. 45 лет, женат, воспитывает дочь.
Сегодня он доволен и жизнью, и профессией. Вместе с коллегами Олег Руммо заявил работу по трансплантации в Беларуси на соискание госпремии. Пока неизвестно, получат они ее или нет, но гордиться есть чем. Когда хирург пришел в эту сферу, в стране делали восемь пересадок органов в год, сейчас — 445. Начали пересаживать не только почки, но и печень, сердце, поджелудочную железу, а ситуация в отрасли вышла на новый виток.
Интервью с трансплантологом Олегом Руммо белорусский портал TUT.BY начинает серию материалов с известными медиками. Мы узнаем, как работает отрасль, с помощью экспертов подскажем, как сохранить здоровье, и в подробностях расскажем о важной и незаменимой профессии врача.
«Для иностранцев трансплантация печени стоит 132 тысячи долларов, почки — 66 тысяч долларов»
— В каких случаях человеку может понадобиться пересадка органов?
— Никто из нас не застрахован от тяжелых заболеваний, которые можно вылечить только с помощью трансплантации. Пересадка может понадобиться абсолютно каждому из нас. Поэтому сегодня у меня в Беларуси — 9,5 миллиона потенциальных пациентов.
Большинство белорусов, которым делают пересадку, страдают терминальной стадией болезни почек, заболевания печени (среди них большинство — с вирусным гепатитом С), сердца (чаще всего встречается — кардиомиопатия).
Самому маленькому пациенту, которому у нас сделали трансплантацию, было 4,5 месяца, ему пересаживали фрагмент печени, а самому возрастному — 71 год.
— Какие органы в основном пересаживают?
— В мире делают около 120 000 трансплантаций в год. Из них примерно 70 325 — почки, около 25 050 — печени, 6270 — сердца, 4830 — легких, около 2500 — поджелудочная железа и 170 — кишечника.
В Беларуси в 2015 году всего провели 445 операций по пересадке органов: 333 из них — почки, 72 — печени, 33 — сердца, пять — поджелудочной железы и две — легких.
— Допустим, пациенту в Беларуси нужна трансплантация. Что дальше?
— Он регистрируется в листе ожидания и находится там, пока не появится подходящий орган. Как только это произойдет, человека вызовут на операцию. И неважно, это будет днем или ночью.
В среднем в Беларуси почку для пересадки ждут 13−14 месяцев. Это один из самых низких в Европе показателей по длительности ожидания
Пациенты, которым нужна пересадка печени, орган не ждут. Они настолько тяжело больны, что ждать, как правило, нельзя.
Лист ожидания — это не очередь, согласно которой, если ты в семь часов ее занял, то раньше подойдешь к кассе, чем тот, кто занял ее в 7.15.
— Это бесплатно?
— Белорус не платит ни копейки. Для иностранцев трансплантация печени стоит 132 тысячи долларов, почки — 66 тысяч долларов.
И если белорус ждет почку 13−14 месяцев, то гражданин другого государства — пять лет. Ежегодно мы делаем около 30 операций по трансплантации органов иностранцам. В листе ожидания сегодня 122 иностранца, большинство из них — из Украины.
— Сколько в год изымают органов для последующей трансплантации?
— По статистике, у нас 20 изъятий на 1 млн человек, в России 3 изъятия на 1 млн человек, в Америке — 26, в Канаде и Австралии — 15, в Великобритании — 20,6. По Евросоюзу в среднем — 19,6 изъятий. В Германии, например, — 10,4, больше всего в Испании — 39 изъятий на 1 млн человек.
То есть нам есть над чем работать и к чему стремиться, но результат и так хороший.
«После смерти донор в Беларуси в среднем спасает две жизни»
— Кто в Беларуси может стать прижизненным донором?
— Согласно нашему закону, родственники первой руки, то есть родной брат, сестра, папа, мама и дети. Двоюродный брат уже не имеет права.
Хорошо это или плохо? Вопрос достаточно сложный. Когда мы принимали закон, считали, что это однозначно хорошо. У нас была цель — поставить барьер перед людьми, которые хотят получить деньги за продажу собственных органов. Тогда мы четко осознавали, что этим избавим себя и пациентов от всех криминальных вещей, связанных с трансплантационными технологиями.
Но сегодня есть такие люди, которые способны бескорыстно пожертвовать своими органами и не просить за них ни 10, ни 15, ни 20 тысяч долларов. Такие люди начинают появляться и в Беларуси. Пока их единицы, но со временем их может стать больше.
Есть еще одна интересная история. Например, в США, странах ЕС, Израиле, Японии и Корее есть такое понятие, как бескорыстный обмен органами.
Допустим, один близкий родственник пациента хочет отдать ему свой орган, но он по каким-то причинам не подходит. И есть другая семья с такой же ситуацией. Но при этом органы этих двух незнакомых между собой людей можно пересадить больным. Здесь и возникает почва для бескорыстного обмена. Ведь главное условие любой трансплантации, что орган не стоит ничего. Можно заплатить деньги за операцию, использование оборудования, лекарства, перевязочный материал, свет и газ, но за органы платить нельзя.
Описанные выше ситуации пока редкие для Беларуси, но вполне реальные. И если сегодня мы говорим о единицах, то в будущем бескорыстных доноров в Беларуси может стать больше. Поэтому мы и будем инициировать вынесение этого вопроса на обсуждение парламента. Думаю, это уже будут парламентарии следующего созыва, так как этот парламент заканчивает работу в сентябре.
— Я слышала, что в США, например, есть реестр людей, которые готовы пожертвовать своими органами…
— У нас это запрещено законом, поэтому такого реестра нет.
— Но если закон появится, возможно ли, что появится и реестр?
— Думаете, у белорусов есть эти альтруистические настроения?
— Я уверен, что все мы одинаковые: и белорусы, и американцы, и корейцы, и японцы, и африканцы… Просто все зависит от того, в какие нас условия поставить и как воспитать.
Понятно, что последние 20 лет нашей жизни, я имею в виду время после распада Советского Союза, ситуация не способствовала тому, чтобы мы заботились о ближнем. Разрушение этих коммунистических псевдоидеалов, неосознанная попытка сразу перескочить к христианским ценностям — это психику народа поломало прилично.
Но это не критично и не смертельно. Не думаю, что душа белоруса более черствая, чем душа американца. Есть люди, которые чувствуют потребность в жертвенности, есть люди, которые этого не чувствуют. Последних я не осуждаю. Ведь это не полноценное мерило хорошего и плохого человека, это просто такое отношение к жизни и видение себя в ней.
— После смерти сколько жизней человек может спасти своими органами?
— В Беларуси в среднем две жизни. А вообще, один донор может спасти пять жизней, если другим пациентам пересадят его легкие, сердце, печень, поджелудочную железу, почки…
— Кто у нас чаще всего становится донором после смерти?
— Люди в возрасте от 44 до 58 лет, которые страдают заболеваниями головного мозга. Чаще всего у них острое нарушение мозгового кровообращения. В результате него мозг погибает. Количество мужчин и женщин здесь примерно одинаковое.
Самый маленький донор в Беларуси — восьмимесячный ребенок. У него была тяжелая черепно-мозговая травма. Ребенок упал с высоты. Родители дали согласие на то, чтобы он спас жизни другим людям. И мы пересадили его печень маленькой девочке, которая отравилась бледной поганкой. Это был первый случай в мире, когда при таких обстоятельствах удалось спасти ребенка.
«2288 белорусов ни при каких обстоятельствах не хотят быть донорами»
— Если медики хотят использовать орган умершего для трансплантации, они должны получить согласие родных?
— По закону ни у нас, ни в Бельгии, ни в Австрии, ни в Нидерландах, ни в Швеции, ни в Чехии это не является обязательным. Но каждый несогласный может сообщить об этом в регистр трансплантации. Там сегодня 2288 человек. Это наши белорусы, которые не хотят ни при каких обстоятельствах быть донорами. Это их право. Если им понадобятся органы для трансплантации, мы им пересадим.
— То есть если человек умер, то мы чаще всего можем без согласия использовать его органы?
— По закону — да. Но только в том случае, если родственники не скажут «нет», либо человек при жизни не сказал «нет».
— В каких случаях родственники говорят «нет»?
— У людей разная мотивация. Одни ненавидят нашу страну, другие — просто ненавидят людей и прикрываются недоверием, что кто-то эти органы не продаст и не заработает на них. Кто-то по религиозным соображениям отказывается, считая, что тело должно быть предано земле с органами.
Это личное дело каждого. Я не могу здесь выступать в качестве судьи. Но я считаю, что эти люди неправы, потому что человек все равно умрет, а его органы могут в ком-то жить.
Органы изымают в период между смертью мозга и остановкой сердца. Пересадка невозможна, если сердце остановилось.
— У нас могут человеку, которому пересадили орган, сказать, кто стал его донором?
— Нет такой практики. Наши пациенты, если они верующие люди, просто потом молятся и ставят свечку за донора. Обычно мы говорим, что донором стал такой-то человек такого то пола и возраста.
— Это ограничение — ваш принцип или у нас законодательно запрещено рассказывать?
— Это никак не регулируется законом. Просто нет такой практики. В Америке она есть и очень часто эти люди встречаются.
«Если у донора — сифилис, то его орган скорее пересадят, чем нет»
— Как после трансплантации меняются люди?
— Я не замечал, чтобы они сильно менялись.
Женщины после пересадки печени выглядят моложе лет на десять
Печень вообще очень интересный орган. Сердце — простой мотор, а печень — это своеобразная фабрика по концентрации всего, что в человеке происходит. Поэтому после пересадки у женщин разглаживаются морщины, появляется блеск в глазах… Потом это проходит, но сразу чувствуется контраст.
Обычно 45-летняя женщина, нуждающаяся в пересадке печени, выглядит старше, лет на 55. И когда ты вдруг после операции видишь перед собой 38−39-летнюю молодую даму — это поразительная история. Она впечатляет. Но через два года женщина уже выглядит на свой возраст, все возвращается на круги своя.
— Сколько люди живут после пересадки?
— 30−40 лет. Сегодня живет много людей, которым пересадили органы в конце 70-х- начале 80-х годов.
— Кто не может стать донором?
— Есть ограничения, связанные с качеством органа. Человек может быть ничем не болен, но качество печени или почек, не годится для трансплантации. Есть ограничения по наличию системных заболеваний: вич-инфекции, туберкулеза, генерализованного онкологического заболевания…
Сифилис — это относительное противопоказание. Если у донора есть это заболевание, то его орган скорее пересадят, чем нет.
Гепатит С — это тоже противопоказание, но при определнных ситуациях органы таких больных могут использовать. У нас был случай, когда от отравления грибами умирал мальчик. Ему нужно было срочно пересадить печень и не было другого органа, кроме как печень пациента, больного гепатитом С. Родители дали согласие на эту трансплантацию. Мы проинформировали руководство, что нарушаем инструкцию, но делаем это во имя спасения жизни ребенка. Сегодня этот мальчик закончил колледж, учится в институте и о том, что произошло, наверное, вспоминает, как о страшном сне.
«Я своей жизнью вполне доволен»
— Как сегодня готовят трансплантологов в Беларуси?
— Есть кафедра трансплантологии, наша клиника, которая занимается подготовкой специалистов. Понятно, что трансплантолог пока — штучная для Беларуси специальность. В стране человек 30−40, которые умеют и делают пересадку почки, печени — семь человек, сердца — пять, легких — один…
Но белорусская трансплантация известна во всем мире. К нам приезжают на лечение даже из Японии, которая находится на расстоянии 10 тысяч километров.
— Если у нас такие хорошие специалисты, то наверняка их перекупают.
— Человеку должны предложить такие деньги, чтобы взвесив все риски, он на них поехал. Мне предлагали 15 тысяч евро в месяц и работу в Пакистане. Но я не поехал и не поеду. Хотя понятно, что в Беларуси я не зарабатываю 15 тысяч евро.
— Почему вы не согласились? Там условия работы хуже?
— Лучше. Там построят частную клинику, дадут карт-бланш: делай, что хочешь. Но у меня есть определенный круг обязательств, как и у каждого из нас. У меня здесь могилы моих дедушек и бабушек, пожилые родители, я ответственен за них и перед этой страной, потому что я везде ее представляю.
— Ладно, не согласились уехать вы, но другие трансплантологи?
— Пока уезжают единицы и в основном в Германию. Но это не самое страшное. Мы еще подготовим специалистов.
Вопрос в том, чтобы эти молодые люди, уезжая куда-то, были благодарны своей стране, которая их вырастила и выкормила, пытались ей каким-то образом помочь. А не сидели и оттуда поливали нас, называя страной вечно зеленых помидоров или каких-то там зеркальных карпов.
— Какие сейчас зарплаты у трансплантологов в Беларуси?
— Зачем в чужой карман заглядывать?
— Но три тысячи долларов можно заработать?
— Вряд ли. Тысячу можно. Но нужно понимать, что человек помимо этой зарплаты живет в стране, где бесплатные образование, медицина. И с точки зрения любого белоруса — зарплата в 1−1,5 долларов хорошая.
— Вы зарабатываете две тысячи долларов или больше?
Моя зарплата выше, чем у среднестатистического белоруса
— Можно сказать, что сегодня белорусский трансплатолог живет достойно? У него есть свое жилье с нормальным ремонтом, дети учатся в университете, он может поехать за границу…
— За границу трансплантологи могут ездить и ездят постоянно. Наши специалисты востребованы как лекторы, они посещают семинары, стажировки. Для всего этого находят деньги в том числе и в нашем учреждении.
Не могу сказать, что у белорусского трансплантолога сегодня достаток такой же, как и у трансплантолога немецкого. Например, директор немецкой клиники зарабатывает 1 млн евро в год. Но такие деньги в Германии тоже предлагают единицам.
— Вы считаете уровень своей жизни достойным?
— Конечно. Я своей жизнью вполне доволен. Это не значит, что я хожу по ресторанам, завтракаю там и ужинаю. Но я считаю, что у меня вполне нормальная жизнь: могу себе позволить то, что хочу, и самое главное, могу себе это позволить, потому что я это заработал.
Конечно, я мог бы купить дорогую машину, но не чувствую в этом потребности. Все мои сотрудники ездят на гораздо более дорогих автомобилях. У меня Peugeot 407, 2007 года выпуска. И меня она устраивает.
Жилье я тоже купил в кредит. Перед выходом на пенсию надеюсь закончить его выплачивать. Зато у меня хорошая квартира (в клубном доме на улице Пионерской; по информации издания «Наша Ніва», квартиры в этом здании не были в открытой продаже, а на соседнем с Руммо этаже жилье получила семья министра здравоохранения Василия Жарко. — Прим. TUT.BY): три комнаты, 120 метров квадратных. Она правда не моя пока, а банку принадлежит.
— А участок, который вам выделили в Дроздах? Эта история чем-то закончилась?
— Если я заработаю денег, то построю там дом. Но пока я их не заработал. Поэтому буду строить его потихоньку и, может, построю, а может и нет. Но в ближайшие пять лет я туда не заселюсь.
«Мы с вами доживем до момента, когда начнут пересаживать выращенные органы»
— Помните историю с пересадкой головы. В Беларуси могли бы такую трансплантацию сделать?
— Ее еще нигде в мире не делали и нет 100% уверенности, что это сделает итальянский хирург Серджио Канаверо.
Но сегодня мы однозначно не готовы к такой трансплантации. С точки зрения чистой хирургии пришить орган — не проблема. Но с точки зрения результата, чтобы после этой операции человек жил долго и полноценно, — в мире к такой операции пока никто не готов.
Сегодня в Беларуси создана такая система трансплантации, что к нам приезжают на пересадку органов из Японии.
— Как вы относитесь к выращиванию органов?
— Положительно. Я уверен, что мы с вами доживем до этого.
— В Беларуси пробуют выращивать органы?
— Да, но пока хвастаться нечем. Мы ведем работу над основами, на которые потом будут садиться стволовые клетки. Они затем превратятся в ткани нужного органа. Ведем большую работу по дифференциации стволовой клетки, можем сегодня ее превратить в любую другую.
Это все — маленькие кирпичики на большом пути выращивания органов.
— Насколько я понимаю, у вас такая работа, что на операцию могут вызвать в любой момент. Вам удается при таком графике расслабиться?
— Легко. Первые годы, когда ты себе не принадлежал, уже в прошлом. Сегодня есть возможность и книжку почитать, и куда-то выехать, потому что работает система. К следующему поколению трансплантологов уже еще одно поколение подрастает. Так и должно быть.
Нельзя, чтобы все делал один человек. Потому что любой человек может сломаться, с ним может произойти, что угодно. Нельзя, чтобы при отсутствии этого человека, система умирала. Если так происходит, это бесплодная система, она ничего не стоит.
источник
На экране конференц-зала Минского научно-практического центра хирургии, трансплантологии и гематологии журналистам вывели видео, как пациенту пересаживают печень. У него рак. Все очень реалистично: вот руки хирурга, он берет инструмент и что-то подрезает, видны органы брюшной полости. Это прямая трансляция из операционной, саму операцию начали примерно в 8.20 утра, сейчас на часах 10.05. Впечатляет. Слов нет.
Операция по пересадке печени в Минском научно-практическом центре хирургии, трансплантологии и гематологии, 22 мая 2019 года
В 2008 году в Беларуси сделали первую успешную пересадку печени, в 2009 году — первую трансплантацию комплекса «почка и поджелудочная железа». Затем еще более сложную операцию по трансплантации фрагментов печени маленьким детям от их родителей, и уже с 2014 года в стране появилась программа по пересадке легких.
Маленькой Марианне из Бобруйска всего год. Неделю назад ей пересадили фрагмент печени от папы. Простыми словами, ее печень вырезали, а небольшой кусочек печени отца трансплантировали. Со временем печень в организме девочки вырастет до нужных размеров.
Ее мама Анастасия рассказывает, что у малышки нашли рак печени, когда той было 8,5 месяца. Они обратились к медикам из-за заложенности носа, но врач сказала, что не очень нравится животик девочки. В местной детской больнице ей сделали УЗИ и компьютерную томографию и направили в центр детской онкологии в Боровляны.
— Там назначили четыре блока химиотерапии, после третьего блока нас направили сюда (в Минский научно-практический центр хирургии, трансплантологии и гематологии. — Прим. TUT.BY) на обследование, потому что опухоль уменьшилась на 75%.
Изначально опухоль была 750 мл, при этом общий вес малышки — семь килограммов. У девочки были поражены и легкие, поэтому сейчас врачи делают все возможное, чтобы в дальнейшем с ребенком все было хорошо.
Папа, который стал донором для дочери, уже дома со старшим сыном.
Директор Минского научно-практического центра хирургии, трансплантологии и гематологи Олег Руммо
Директор Минского научно-практического центра хирургии, трансплантологии и гематологии Олег Руммо рассказывает, что уже в этом году они сделали более 200 трансплантаций, а в общей сложности за все годы в Беларуси — 4,5 тысячи. При этом белорусы ждут новых органов намного меньше, чем во многих прогрессивных странах. Например, операции по пересадке почки — в среднем 14 месяцев, в Великобритании этот срок достигает более двух лет.
— У нас лист ожидания по трансплантации печени, сердца и легких тоже меньше, чем в Великобритании. Я нас сравниваю с этой страной, а не с теми, кто только начинает. Это развитая, очень богатая европейская страна.
По его словам, за год в Беларуси делают трансплантаций почки больше, чем тех, кто ее ждет. Другой вопрос, что кто-то может ждать орган два месяца, а кто-то из-за генетических особенностей своего организма дольше.
Несмотря на то, что в центре активно делают трансплантации иностранцам, в приоритете все равно белорусы. Это значит, что гражданам страны такие операции проведут в первую очередь. И это бесспорно.
Тем не менее в прошлом году экспорт услуг центра достиг 7,5 млн долларов, и с 2008 года он вырос в 42 раза. При этом 66,44% экспорта составила хирургия и трансплантация органов.
— Выполнив одну из сложнейших операций иностранным гражданам, мы можем дополнительно вылечить пять-шесть граждан Беларуси, — говорит Олег Руммо.
Как оказалось, почти 25% бюджета клиники медики зарабатывают сами.
Например, сейчас в клинике лежит пациентка из Японии, ее зовут Сецуко, ей 54 года. За операцию и медпомощь у нас она заплатила около 150 тысяч долларов.
В Азии ей уже делали пересадку печени, но были осложнения. В итоге сейчас ей провели ретрансплантацию в Беларуси.
— Мы с ней прошли большой путь, — говорит Олег Руммо. — Она большой молодец. В Беларусь пациентка приехала еще в ноябре, но ждала операции до марта. Уже несколько раз мы ее хотели выписать, и у нее уже был билет на середину апреля. Но потом у нее развилось очень тяжелое осложнение, и мы решили ее долечить.
Пациентка из Японии, которой в Минске пересадили печень.
Олег Руммо объясняет, что белорусские трансплантологи известны во всем мире. У нас делают то, что мало где могут делать вообще. Только в этом году наши врачи сделали шесть трансплантаций за границей. Например, в Грузии пересадили почку, в Казахстане — почку и печень ребенку.
Но главным своим достижением врачи считают даже не это. А то, что, например, 41 женщина, которой трансплантировали почку, и пять женщин, которым пересадили печень, уже родили детей. Более того, по словам Олега Руммо, именно в Беларуси живет единственная в мире женщина, которая родила двоих здоровых детей после сложнейшей пересадки печени вместе с почкой.
По словам медика, годичная выживаемость после трансплантации печени — более 91% пациентов, пять лет и более живут более 76%. Если речь идет о почке, то год живут 96% пациентов, 92% — пять лет и более.
— Цифры ничем не хуже, чем во Франции, Америке, Германии. Они примерно сопоставимы с мировыми, — отмечает Олег Руммо.
Минский научно-практический центр хирургии, трансплантологии и гематологии появился на базе 9-й клинической больницы Минска и РНПЦ трансплантации органов и тканей. В 2018 году больница и РНПЦ стали единым городским центром.
Печень, готовая для пересадки.
В 2018 году средняя зарплата медика с высшим образованием здесь составила 2080 рублей в месяц. У средних медицинских работников — 1306 рублей. Всего в центре работают почти две тысячи человек.
По поводу специалистов, которые проводят трансплантации, Олег Руммо говорит, что их, безусловно, надо готовить, и для этого у нас есть все.
— Мы готовим кадры не только для себя. Сейчас в центре находятся врачи из Грузии, Армении, на подъезде врачи из Узбекистана. Они хотят учиться здесь и на нашем опыте и примере, благодаря нашим технологиям планируют развивать трансплантологию у себя.
Во время операции у человека вырезали печень, пораженную раковой опухолью
В прошлом году центр потратил 80 тысяч рублей на обучение специалистов за границей в мировых центрах, на участие в международных конгрессах.
— Это очень важно. Если не будет этой обратной связи с мировым сообществом, а мы будем считать себя важными и великими, то быстро вернемся к тому, с чего начинали лет 11−12 назад. Но есть другая проблема, и ее нужно решать. Мы сегодня на мировой трудовой рынок способны поставлять специалистов самой высокой квалификации. Их уровень подготовки ничем не ниже, чем во Франции, Германии, США и Японии. Нам очень важно для этих людей создавать социальные лифты, и это не только зарплата и участие в конференциях. Это в том числе и обучение их передовым технологиям, и возможность сделать так, чтобы они чувствовали свою востребованность здесь. Чтобы не «подносили снаряды» Руммо или кому-то другому и постоянно тут ему ассистировали, а Руммо будет чувствовать себя единственным и незаменимым… Если так будет, то все пропадет в одночасье. Мы должны с этими людьми работать, чтобы они выполняли трансплантации сами и чувствовали свою востребованность. И тогда, может быть, они не так часто будут думать о том, чтобы продолжить свою работу где-то за рубежом.
Врачи пересадили пациенту новую печень. На фотографии именно она
Олег Руммо уверен, что в отрасли должны принимать меры, чтобы хорошие специалисты не уезжали.
— Я вижу только одно: это социальный лифт, это развитие, это создание условий, это хорошая зарплата и это возможность реализовать себя. И тогда они не уедут. Оттого, что я буду говорить «не уезжайте», буду призывать их: вот, у тебя папа с мамой здесь — ничего не изменится… Они другие люди. Так можно со мной разговаривать — и я это пойму. Им нужна мотивация, и мотивация нужна другая. Тогда они не будут уезжать. Но сказать, что специалисты не уезжают, не могу, потому что уезжают. Думают об этом — и уезжают. И надо работать всем вместе, чтобы было кому лечить в этой стране наших детей. Это очень важный вопрос.
Сейчас полным ходом идет строительство нового корпуса центра. Его планируют завершить в 2021 году. В корпусе будет 170 коек, и предполагается, что это будет место, где сконцентрируют все высокотехнологичные направления современной хирургии, начиная от реконструктивной хирургии и заканчивая развитием программ по трансплантации конечности и матки.
Олег Руммо отмечает, что если со стороны общества будет спрос на пересадку матки, то тогда начнут выполнять и такие операции.
На этот год в центре поставили задачу еще более рационально использовать дорогостоящие койки. Для справки: стоимость лечения одного белоруса на койко-месте в отделениях анестезиологии и реанимации обходится бюджету страны от 533 до 850 рублей в день, на койке отделения интенсивной терапии — около 250 рублей в день.
Олег Руммо рассказал, что сейчас в их центре занимаются разработкой концепции хирургической помощи белорусам:
— Нам очень важно, чтобы пациент, который живет в Наровле, Быхове, Щучине, Волковыске — маленьких белорусских городах, — получал медицинскую помощь такого же уровня, как пациент, который живет в Минске. И прежде всего хирургическую, потому что она нужна в ситуациях, когда человек находится между жизнью и смертью. И нам очень важно оптимизировать силы, чтобы создать крупные межрайонные центры, оснастить их самым современным оборудованием, сконцентрировать там кадры и чтобы эти центры могли оказывать помощь в полном объеме, так же, как и в Минске.
источник
Печень – один из главных органов в организме. Сегодня медицина достигла высоких результатов в лечении многих заболеваний, связанных с нарушением ее функции. Но несмотря на достижения медиков, некоторые патологии печени не поддаются лечению и орган перестает функционировать. В этом случае единственным выходом для пациента является пересадка печени.
Трансплантация органа – сложная процедура, которую выполняют далеко не везде. Но белорусские хирурги успешно справляются с поставленной задачей.
В области трансплантологии специалисты Беларуси не новички – с момента первой операции прошло уже более 11 лет. Сегодня центры трансплантации органов и тканей открыты не только в Минске, но и во всех областях. В каждой клинике выполняется около 70 операций в год и результаты работы хирургов известны далеко за пределами страны.
Центры принимают на лечение не только своих граждан, но и иностранцев. Пациенты из других стран обращаются за помощью, так как пересадка печени в Беларуси по сравнению со странами дальнего зарубежья имеет немало преимуществ.
- Государство разрешает трансплантации от неродственных пациенту доноров;
- Большой опыт работы трансплантологов – ежегодно в центрах страны выполняется более 500 операций;
- Высокие показатели выживаемости пациентов после хирургического вмешательства – 75% больных живут более 5 лет, 70% – более 10 лет, 50% – свыше 20 лет;
- Освоены все существующие методики по трансплантации, разрабатываются собственные уникальные методы, в том числе и по выращиванию органов;
- Создана специальная детская программа – ежегодно трансплантация печени в Беларуси проводится 6-10 маленьким пациентам;
- Более низкая стоимость лечения – цена операции в Беларуси на 50% дешевле, чем в странах Европы и Израиле;
- В ближайшие годы будет открыт новый центр трансплантологии, оснащенный самой современной техникой. Что еще более увеличит результативность работы белорусских специалистов.
В Беларуси вопросы трансплантации решены на законодательном уровне. Это позволило врачам накопить опыт и освоить новые технологии. Закон РБ «О трансплантации органов и тканей человека» разрешает проводить трансплантацию печени от живых доноров (например, от отца или матери ребенку) или от умершего человека.
Также белорусские правоведы работают над законодательством по защите прав доноров и реципиентов и противодействию торговле органами.
Главное показание к пересадке печени – прогноз жизни менее года. Угрозу представляет печеночная недостаточность, вызванная:
- Циррозом печени, возникшим в результате хронического вирусного или аутоиммунного гепатита;
- Болезнями желчевыводящих протоков;
- Гемохроматозом – наследственным заболеванием, проявляющимся накоплением в печени железа;
- Болезнью Вильсона – патологией, при которой происходит поражение печени в результате нарушения транспорта меди;
- Неалкогольным стеатогепатитом;
- Злокачественными новообразованиями.
Трансплантация печени является одной из самых сложных операций. Она требует применения современных медицинских технологий и большого опыта хирургов-трансплантологов. Большое значение имеет и послеоперационный уход.
Однозначно ответить на вопрос «Сколько стоит пересадка печени в Беларуси?» нельзя. Цена будет зависеть от степени тяжести состояния пациента, его возраста, сопутствующих заболеваний и ряда других факторов.
Средняя стоимость трансплантации печени составляет 132 тыс. долларов. Это достаточно высокая цена. Однако в США аналогичная операция обойдется в $500 тыс., в Германии ее стоимость составляет 200-400 тыс. долларов, в Израиле – $250-270 тыс., а в Южной Корее – 200-250 тыс. долларов.
Исходя из приведенных цен, можно сделать вывод, что лечение в Беларуси – это реальный шанс на спасение жизни и восстановление здоровья.
источник
Перед открытием XXIII конгресса Ассоциации гепатопанкреатобилиарных хирургов стран СНГ белорусские трансплантологи рассказали гостям о достижениях в пересадке печени и поджелудочной железы, а также провели три операции онлайн. Журналист TUT.BY побывал непосредственно в операционной.
«Работают чисто, кровопотери нет, руки не дрожат», — прокомментировал президент Ассоциации хирургов-гепатологов России и стран СНГ Владимир Вишневский ход операции по пересадке печени, которую проводила Елена Авдей. Сам он сидел в конференц-зале и вместе с остальными гостями конференции наблюдал за пересадкой онлайн: в двух других операционных делали резекцию печени и поджелудочной железы (в этом случае органы удаляются не полностью, а частично).
Ежегодно в Беларуси проводится около 70 операций по пересадке печени и около 300 операций по трансплантации почки. Операция по пересадке печени длится от 6 до 15 часов. У детей операция может длиться больше 20 часов. Уже спустя час после операции видно, подошел орган или нет. А через месяц можно понять, в какой степени он прижился. Процент успешных пересадок печени очень высок, потому что это «прекрасный орган», как говорят врачи.
— Печень создана, чтобы очищать организм, и за человеческую жизнь сталкивается с огромным количеством всякой гадости. Поэтому только печень возможно пересадить от человека с одной группой крови к реципиенту с другой группой крови. А вот с сердцем и почками бывает так, что орган есть, но он не подходит ни одному реципиенту, — объяснил хирург РНПЦ трансплантологии Андрей Чистый.
Если операция прошла успешно и пациент соблюдает рекомендации, через несколько лет он может полностью отказаться от лекарств. Пациенты с пересаженной печенью ведут активный образ жизни и даже принимают участие в Паралимпийских играх спустя годы. Впоследствии с них могут снять степень инвалидности. Пациенты же с пересаженными сердцем или почкой принимают лекарства всю жизнь.
Врач пояснил, что много пересадок печени связано с гепатитом С. Однако методы лечения болезни развиваются, и сейчас вирус гепатита С можно снизить до минимальной концентрации. Даже после пересадки печени пациент с гепатитом С может прожить полноценную жизнь.
Если печень разрушена в результате воздействия алкоголя, то пересаживают орган только одумавшимся, заверяет хирург.
— Пациенты никогда не попадают сразу к нам. Только когда они пересмотрели свой образ жизни, перестали пить, стали иначе питаться, им делается пересадка. Но мы стараемся хроническим алкоголикам пересадку не делать, потому что потом им надо соблюдать диету и принимать лекарства. А как можно добиться от человека соблюдения всех правил, если он продолжает пить?
А вот пересаженная поджелудочная железа приживается всего в половине случаев. Во многом это зависит и от образа жизни пациента после операции. Врачи говорят, что не все понимают: после операции жизнь человека меняется окончательно и нужно полностью изменить свое питание и привычки.
Операция, которую транслировали онлайн, шла уже второй час. К этому времени хирурги отделяли пораженную печень пациента. Работать надо было быстро, но аккуратно, потому что, как объяснили специалисты, удалить пораженную циррозом печень гораздо сложнее, чем здоровый орган: печень рыхлая, с расширенными сосудами, а любое неосторожное движение может привести к обильному кровотечению. Именно поэтому операция по пересадке длится так долго. Рядом врачи готовили здоровый орган к пересадке. Донор вчера погиб в аварии.
Донорская печень.
— Любая операция по трансплантации невозможна без индивидуального подхода. Все пациенты попадают на операционный стол в критическом состоянии. Все болеют не день и не два, а несколько лет. У многих уже было по десять операций, ослабляющих ход болезни. Все лечатся по-разному, течение болезни у всех разное. На операции зачастую наблюдается анатомия, отличающаяся от нормальной. Поэтому редко бывают стандартные операции, — рассказал Андрей Чистый.
Он говорит, что хирурги помнят каждую трансплантацию, потому что, во-первых, операция длится почти весь день, а, во-вторых, еще больше времени уходит на наблюдение за пациентом. После операции он находится под пристальным наблюдением в течение недели и еще в течение месяца он находится под обычным наблюдением.
По развитию трансплантологии Беларусь занимает 28 место в мировом рейтинге. Близко к Германии и Италии. Освоены почти все виды пересадок. Белорусские специалисты готовы к тому, чтобы провести операцию по трансплантации комплекса «сердце — легкое» и пересадку кишечника. Здравоохранение Минска за пять лет в 2,8 раза увеличило экспорт медуслуг, во многом за счет трансплантологии. На лечение в РНПЦ приезжают не только из стран СНГ, но и из Японии.
источник
Печень – самый крупный внутренний орган человека, она весит примерно 1,4 кг. Печень расположена под диафрагмой в правой стороне брюшной полости. Она отвечает за многие сложные функции в организме. При тяжелой печеночной недостаточности часто единственным эффективным методом лечения является пересадка печени.
В Белоруссии, как и за рубежом, пересадка печени проводится при острой или хронической печеночной недостаточности, вызванной:
- Хроническим вирусным или аутоиммунным гепатитом, который привел к развитию цирроза печени.
- Заболеваниями желчевыводящих протоков (атрезия, синдром Алажилля, первичный билиарный цирроз, первичный склерозирующий холангит).
- Гемохроматоза – это наследственное заболевание, при котором в печени накапливается железо.
- Болезни Вильсона, при котором в печени накапливается медь.
- Неалкогольном стеатогепатите – это заболевание, вызванное жирами и воспалением в печени.
- Злокачественными новообразованиями (гепатоцеллюлярная карцинома, гепатобластома и холангиокарцинома).
У детей наиболее частым показанием для проведения пересадки печени является билиарная атрезия.
Не всем пациентам с декомпенсированным заболеванием печени и циррозом можно проводить пересадку. Пациентам нужно перенести тяжелую операцию, быть склонными к приему лекарственных средств, которые предотвращают отторжение донорского органа, часто посещать лечебное учреждение и сдавать анализы, не употреблять спиртных напитков. К абсолютным противопоказаниям к трансплантации печени принадлежат:
- Тяжелое, необратимое заболевание, которое ограничивает краткосрочную продолжительность жизни.
- Тяжелая легочная гипертензия.
- Рак, который распространился за пределы печени.
- Системная или неконтролируемая инфекционная болезнь.
- Неприемлемый риск злоупотребления наркотическими веществами или спиртными напитками.
- Невозможность строгого соблюдения лечебного режима.
- Тяжелое психическое заболевание.
Перед проведением трансплантации печени в Беларуси каждому пациенту проводят всестороннее обследование, которое включает:
- Лабораторное обследование, с помощью которого определяют группу крови, показатели свертываемости крови, биохимические показатели, наличие вирусов гепатита и вируса иммунодефицита человека (ВИЧ).
- Компьютерную томографию, с помощью которой создается изображение печени, определяются ее размеры и форма.
- Ультразвуковое исследование с допплером – с его помощью определяют состояние кровеносных сосудов печени.
- Электрокардиографию и эхокардиографию – помогают проверить здоровье сердца.
- Спирографию – с ее помощью определяют функцию легких.
- Рентгенографию легких.
- Эзофагогастродуоденоскопию.
При выявлении каких-то специфических проблем со здоровьем могут быть назначены дополнительные методы обследования.
Если проведение трансплантации печени откладывается в связи с отсутствием доноров, в Белоруссии в таком случае используются инновационные «промежуточные» методики лечения, которые позволяют стабилизировать состояние пациента и дождаться пересадки. К таким методам принадлежат:
- Удаление части печени (резекция).
- Малоинвазивная эмболизация (закупорка) артерий, которые кровоснабжают поврежденную часть органа, что позволяет замедлить прогрессирование заболевания.
- Малоинвазивная химическая эмболизация печеночной артерии, которая кровоснабжает пораженную часть печени.
- Разрушение поврежденной области с помощью радиочастоных волн (радиочастотная абляция).
- Проведение консервативного противовирусного лечения при вирусных гепатитах перед и после пересадки печени.
Вопросы трансплантации в Беларуси решены на законодательном уровне, что позволило хирургам накопить большой опыт проведения операций по пересадке печени, которым обладают не все врачи за границей. Закон РБ «О трансплантации органов и тканей человека» позволяет проводить пересадку печени от живых доноров (например, от одного из родителей ребенку). Кроме этого, забор донорской печени возможен от умершего человека. Смертью в таком случае считается необратимая остановка деятельности головного мозга, при которой функционирование систем дыхания и кровообращения временно поддерживаются с помощью медикаментов и вспомогательных приборов.
Для проведения трансплантации печени в Беларуси, как и за границей, необходимо внесение пациента в лист ожидания после консультации наших специалистов. После внесения в этот список человек может пребывать в стационаре или дома. Если пациент ждет появления донора не в больнице, ему необходимо постоянно находится в режиме онлайн-связи с сотрудниками координационного центра трансплантации и иметь возможность быстрого приезда (прилета) в лечебное учреждение для проведения операции. Наши специалисты при появлении подходящего донора сразу же связываются с пациентом любым удобным для него способом.
Результаты проведения пересадки печени в Беларуси, в целом, позитивные. Благодаря внедрению нашими трансплантологами достижений в хирургической технике, сохранении органов, уходе и лекарственной терапии, показатели выживаемости продолжают улучшаться с каждым годом.
источник
По статистике, в Беларуси выполняют в год 25,5 трансплантаций на один миллион человек. В России показатель операций составляет 10 на миллион человек, на Украине — всего 2 пересадки. И хотя Беларусь существенно отстает от мирового лидера в области органной трансплантации — США (там на один миллион жителей делают 90 операций в год), по европейским меркам она находится на достойном уровне.
Стоит отметить, что у Беларуси один из самых низких в Европе показателей так называемой госпитальной летальности — то есть случаев смерти пациентов в стационаре после пересадки органов. В Германии смертность составляет от 5,5 до 14,5 % (в зависимости от клиники). В Беларуси госпитальная летальность никогда не превышала 4 %. Это объясняется как использованием передовых медицинских технологий и высокой квалификацией врачей, так и подходом к отбору донорских органов. В Западной Европе (в частности, в уже упоминавшейся Германии) нередко пересаживают органы от доноров около 80 лет. В Беларуси органы очень пожилых людей берут для пересадки только в исключительных случаях, например, когда пациенту требуется экстренная пересадка, а «молодого» органа в распоряжении трансплантологов нет.
Вне зависимости от показателей количества пересадок органов все без исключения страны мира испытывают острый дефицит трансплантаций. По данным Всемирной организации здравоохранения, в мире делают лишь 10 % от необходимого количества трансплантаций, что связано с недостатком органов и высокой ценой лечения. Поэтому во всех странах имеются листы ожидания — очереди на пересадку.
Обычно очередность операций прямо не связана с местом пациента в листе ожидания. В трансплантологии операцию назначают в зависимости от других факторов:
1) возраст пациента (при прочих одинаковых условиях предпочтение отдается детям и подросткам);
2) совпадение биологических параметров донора и реципиента;
3) тяжесть состояния пациента (если состояние первого человека в очереди позволяет ему продержаться с родным больным органом продолжительное время, а в конце листа ожидания находится человек, который без трансплантации не проживет и трех дней, то оперируют второго);
4) отношение больного к собственному здоровью (так, пациентам с циррозом печени, продолжающим злоупотреблять алкоголем, операции по трансплантации не выполняют; печень пересаживают не раньше чем через год после расставания с вредной привычкой).
В некоторых случаях на продвижение в очереди влияют социальные факторы — например, количество детей у пациентов.
В результате взаимодействия названных факторов очереди по пересадке разных органов движутся по-разному. К сожалению, во всех странах пациенты гибнут, так и не дождавшись подходящего органа. Также случается, что донорский орган не подходит никому в листе ожидания и пропадает.
Органы для пересадки берут у живых и мертвых доноров. Живые доноры жертвуют больным почку или сегменты печени. По статистике, от 40 до 60 % от общего числа пересадок почек и печени производится с органами от живых доноров. Донорами могут выступать как родственники больного, так и люди, не состоящие с ним в родстве.
У умерших людей изымают с целью пересадки сердце, легкие, печень и некоторые другие органы.
Законодательство многих стран регулирует процесс изъятия органов с помощью законов. Обычно забор органов происходит следующим образом: если врач клиники, в которой умер человек, видит, что какой-либо его орган подходит для пересадки, сообщает об этом в центр трансплантации. После прохождения необходимых по закону юридических процедур (получения согласия родственников, уведомления прокуратуры и т. д.) орган изымается. Затем по медицинским показаниям определяются пациенты, которые могут стать реципиентами органа.
Трансплантологии советуют тем, кто ради заработка желает продать свой орган для дальнейшей пересадки, ни в коем случае не делать этого. Как правило, коммерческая торговля органами связана с криминалом и обманом. Кроме того, в цивилизованных странах сами органы ничего не стоят. Платными являются только услуги по их пересадке.
Изъятые у доноров органы живут крайне недолго: почка — около суток, печень — 12 часов, сердце — до 8 часов. Поэтому при поступлении органа все силы трансплантологов направляются на быструю подготовку операции. Для этого одна бригада центра трансплантации отправляется за органом в клинику, где он был изъят, а другая готовит к операции больного.
Поскольку орган может поступить в любой момент, очередники из листа ожидания постоянно должны быть на связи с центром, ни при каких обстоятельствах не отключать телефон.
В Беларуси выполняют пересадку органов иностранным гражданам. Операции по трансплантации иностранцам составляют около 10 % от общего числа пересадок и производятся не в ущерб жителям страны. Хотя иностранцев включают в общий лист ожидания, органы им пересаживают только в случаях, когда они не подходят ни одному белорусу.
Существенную часть операций иностранцам составляют пересадки органов близких родственников. Например, в 2012 году их количество составило три из семи.
Одни иностранцы ожидают операции у себя на родине, другие — в Беларуси. Украинцы и россияне предпочитают обустраиваться в своих странах, но поближе к границе с Беларусью, чтобы в экстренном случае быстро успеть прибыть в Центр трансплантологии.
Цены на пересадку органов в Беларуси умеренные. Так, трансплантация почки от живого донора-родственника стоит 24 тысячи долларов, от умершего донора — 35 тысяч долларов; трансплантация печени от живого родственника или умершего донора обходится в 55 тысяч долларов.
Белорусам трансплантация и последующая реабилитация выполняются бесплатно. А сумма, уплачиваемая иностранцем за операцию, примерно в три раза выше себестоимости лечения. Таким образом, иностранные пациенты вносят свой материальный вклад в развитие трансплантологии Беларуси и лечение граждан страны.
В Центре трансплантации органов и тканей республики Беларусь не только выполняют пересадку органов, но и оказывают сложную хирургическую помощь. В Центре делают следующие виды операций:
- трансплантация печени и почки от мертвого донора или родственника;
- мультивисцеральная трансплантация почки и поджелудочной железы, печени и почки, кишечника;
- ксенотрансплантация В-клеток поджелудочной железы;
- резекция печени при доброкачественных и злокачественных новообразованиях;
- операции на желчевыводящих протоках;
- лапароскопические операции на печени;
- лапароскопическое удаление желчного пузыря (холецистэктомия);
- хирургическое лечение хронического панкреатита;
- лапароскопическое удаление селезенки (спленэктомия);
- порто-системное шунтирование;
- эндоскопическое склерозирование вен пищевода и др.
источник